— Поразительно! Какая удивительная почва, — восхитилась Скарлет, и с женской непосредственностью поинтересовалась: — Но я полагала, что гроб находился в склепе, а не в земле?
Мэр озадаченно замолчал, не зная, что ответить, и выразительно взглянул на полицейского:
— И в самом деле, Пит? Тут какая-то несуразность. Почему вы доложили мне, что гроб пришлось доставать на поверхность? Разве маленький покойник не находился в одной погребальной камере с другими Ланарками?
— Я потом вам всё объясню — пообещал полисмен, и сердито кольнул глазами въедливую иностранку. Скарлетт улыбнулась в ответ, и как ни в чём ни бывало поинтересовалась:
— А какие-нибудь улики уже имеются?
Мэр велел показать им саблю, найденную в склепе. По его словам, она принадлежала сторожу. Констебль послушно поплёлся исполнять приказ, расстроено бормоча: — Не понимаю с чего бабам лезть в полицейские дела.
— Это ведь не ржавчина? — Скарлетт указала пальцем на бурые пятна на старом клинке.
— Что вы на это скажите, констебль? — строго осведомился мэр, исподволь с интересом поглядывая на симпатичную туристку. И сам же ответил, не дав полицейскому и рта раскрыть: — Похоже на кровь… Хм, выходит сторож ранил злодея? — Шюрер снова повернулся к полицейскому: — У вас уже есть картина преступления, Пит? А может, вы уже имеете на прицеле предполагаемого убийцу? — мэр буквально забрасывал рыжего служаку вопросами. Но констебль лишь развёл руками и сообщил, что дело запутанное и говорить что-то определённое ещё рано.
— Ничего, Север, уверен, что вы быстро его распутаете. Вы ведь сами сказали мне, что полагаете преступление свежим, и если взяться за него по горячим следам… Я сам считаю, что необходимо срочно организовать поиски! Ведь убийца может быть ранен.
Полицейский угрюмо взглянул на постороннюю дамочку и сказал:
— Насчёт сроков, господин мэр, я лишь высказал предположение, ведь я не специалист, а доктор нынче прийти не смог… — Констебль пояснил, что собака сторожа своим воем привлекла внимание людей.
— Когда я пришёл, она сидела у входа в склеп и скулила. Свидетели утверждают, что услышали пса под утро. От этого я пока и отталкиваюсь.
Тут неподалёку появился худощавый молодой верзила в брюках «гольф», длинных толстых вязанных гетрах, а также в коричневых ботинках на высокой шнуровке и толстой подошве. Вообще вид его обескураживал: из квадратного полупальто-френча с широченными плечами и большими накладными карманами на груди и боках торчала обмотанная вязанным грубым шарфом худая шея с маленькой головой, увенчанной внушительных размеров клетчатой кепкой. Головной убор был столь огромен, что держался в основном на оттопыренных ушах этого чуда. Венчало это стилистическое безумие «декоративная» трубка в уголке его рта, явно не знавшая огня.