На скамейке рядом с Сергеем сидели цыгане. Молодая цыганка держала на коленях синелицего младенца. Сложив ручки на груди, он серьезно и вдумчиво поглядывал вокруг. Дальше сидел белобородый цыган с пристальным и грозным взглядом. Другой, темноликий, юркий, то вставал, то садился вновь и время от времени спрашивал парня, который подперев лицо ладонями, неотрывно глядел на воду:
— А в «Рассвете» кони хороши? Как ты скажешь, где кони лучше, в «Рассвете» или в «Семнадцатом партсъезде»?
— А тебе-то какая печаль? Тебе-то что? — не глядя на него, отвечал парень и вдруг добавил нараспев: — Весна нынче притаилась…
— Поздняя весна, — согласился цыган, — Урал. Тут всегда так. А сыновья мои в Москве. Я их отдал в техникум, а их переманили. В театр «Ромэн» переманили. Большой артист увидел, как танцуют сыновья, и переманил. Природа науку одолела. Вот спрошу тебя, как ты скажешь, в колхозе «Восьмое марта» кони хорошие, гладкие кони…
— Ну чего опять? — вдруг сказал парень.
Сергей оглянулся. Около них стоял мальчик лет шести. В нем все было прозрачно — и легкий румянец, и светло-голубые глаза, и розовые оттопыренные уши. Мальчик осторожно надкусывал желтую масленую лепешку и глядел виновато. Все так же уставясь на воду и не оборачиваясь, парень лениво цедил слово за словом:
— Ох, девки, глупый народ! Почему это у девок самолюбия нет? Не понимаю. Думаю, думаю, не могу догадаться, хоть тресни. А если я не хочу свою самостоятельность терять, тогда что?
— А чего ей сказать? — спросил мальчик.
Парень наконец обернулся, оправил на себе потертую гимнастерку, подтянул ремень и, обращаясь к Сергею, сказал:
— Вот поглядите, какой я себе авторитет нажил. Этот меня про коней пытает. Женский пол тоже задает разные вопросы. Засылает послов. А я считаю, каждый сам должен себе отвечать. Интересует тебя что — пожалуйста, раскинь мозгами и дознайся. Никому не запрещено. А сейчас отойди на три лаптя в сторону. Ясно?
— Ясно, — печально ответил мальчик, не двигаясь с места.
— И за что только девки тебя любят? — спросил цыган.
— А я ласковый, — сказал парень.
В дальнем конце палубы сидела девушка. Нос у нее был утюжком и спина сутулая. Она так пристально смотрела в их сторону, словно глазами старалась услышать, о чем они говорят.
А мальчик все топтался около Сергея и жевал свою лепешку и вздыхал, но парень в гимнастерке больше ни разу на него не взглянул.
А потом молоденький помощник капитана, пробегая мимо них, уронил на бегу:
— Подходим.
И Сергей нехотя поднял с полу свой тощий рюкзачок. Первыми сошли на берег цыгане — и бородатый, и тот, что пытал про коней, и быстрая цыганка с синелицым младенцем на руках, и парень, который удивлялся своему авторитету. Сергей сошел последним. Впереди шли сутулая девушка в черных сапожках и мальчик, которого она крепко держала за руку.