– Нет, к сожалению.
– Я обещал жене вернуться ко второму завтраку. Впрочем, это не имеет значения…
Мы дошли до широкого коридора с высоким потолком – коридора, который ведет в кабинет начальника Генерального штаба.
– Слушайте, здесь такая тишина… А где же все?
Двойные двери впереди. Дрейфус замедлил шаг. Я усилием воли дал ему мысленную команду двигаться дальше.
– Вероятно, они уже в кабинете – ждут вас, – ответил я и, положив руку ему на поясницу, чуть подтолкнул вперед.
Мы подошли к двери, и я открыл ее. Дрейфус в недоумении повернулся ко мне:
– Разве вы не идете со мной, майор?
– Извините, вспомнил, что у меня кое-какие дела. До свидания. – Я развернулся и пошел прочь.
Услышав, как у меня за спиной щелкнул замок, я повернулся – дверь была закрыта, Дрейфус исчез.
– Скажите мне, – говорю я Гриблену, – что случилось в то утро, когда я доставил Дрейфуса к вам и полковнику дю Пати.
– Не понимаю, что вы имеете в виду, полковник.
– Вы ведь там присутствовали, все видели?
– Да.
– И что вы видели? – Архивист смотрит на меня, а я подтаскиваю стул. – Извините меня за все эти вопросы, мсье Гриблен. Я просто хочу восполнить пробел в моих знаниях. Дело ведь продолжается. – Я указываю ему на стул напротив. – Присядьте со мной на минуту.
– Если вам так угодно, полковник. – Не отрывая от меня глаз, словно он боится, что я внезапно брошусь на него, Гриблен опускает костлявое тело на стул. – Что вы хотите узнать?
Я закуриваю и демонстративно пододвигаю к себе пепельницу.
– Не хватало только, чтобы тут куда-нибудь попала искра! – с улыбкой говорю я, гашу спичку и аккуратно кладу ее в пепельницу. – Значит, Дрейфус входит в дверь – и что дальше?
Вытягивать из Гриблена историю так же трудно, как зубы тащить, но я постепенно добиваюсь своего: Дрейфус вошел, оглянулся, спросил, где генерал Буадефр, дю Пати ответил, что генерал задерживается, и предложил Дрейфусу сесть, показал на стул рукой в перчатке и попросил написать письмо за него, поскольку растянул связки в кисти, Дрейфус под наблюдением Кошфора, его помощника и Гриблена, сидевшего напротив, сделал то, что просил полковник.
– Он, вероятно, начал нервничать? – предполагаю я. – Наверно, спрашивал себя, что происходит?
– Несомненно. Это видно по почерку. Да я могу вам показать. – Гриблен снова подходит к шкафу и возвращается с пухлой папкой толщиной в несколько сантиметров, открывает ее. – Первый лист – это тот самый документ, который Дрейфус написал под диктовку полковника дю Пати. – Он пододвигает ко мне лист. – Вы видите, как с середины меняется почерк, Дрейфус словно понимает, что попал в ловушку, и пытается писать иначе.