Он вздыхает:
– Капитану Лебрану-Рено было поручено до начала церемонии приглядывать за Дрейфусом в караульном помещении. Он передал его эскорту, а когда началось разжалование, подошел туда, где стояли мы, и сказал что-то вроде: «Черт меня побери, если эта мразь сейчас не призналась во всем».
Я достаю блокнот:
– Что, по словам капитана, сказал ему Дрейфус?
– Точных слов я не помню, но суть сводилась к тому, что он передавал секретные документы немцам, но они не имели особой важности, и министр все о них знал. И что через несколько лет вся правда станет известна. Что-то в таком роде. Вам нужно поговорить с Лебраном-Рено.
– Нужно. Где его найти?
– Понятия не имею. Он сейчас свободен.
– Он все еще в Париже?
– Мой дорогой майор, откуда я могу знать?
– Не могу понять, – говорю я, – почему Дрейфус вдруг признает свою вину перед совершенно незнакомым человеком, да еще в такой момент. И ничего не выигрывая при этом. После того, как он в течение трех месяцев все отрицал.
– Тут я вам ничем не могу помочь.
Полковник смотрит через плечо в направлении своего обеда.
– И если он признался капитану Лебрану-Рено, то почему он после этого много раз кричал о своей невиновности перед враждебно настроенной многотысячной толпой?
– Вы называете одного из моих офицеров лжецом? – поводит плечами Лебран-Рено.
– Спасибо, полковник. – Я убираю блокнот.
Я возвращаюсь в министерство и сразу же иду в кабинет Гонза. Перед ним груда папок. Слушая мое сообщение, он закидывает ноги на стол и откидывается на спинку стула. Потом говорит:
– Значит, вы считаете, что в этом ничего нет?
– Нет, не считаю. Я должен узнать детали. Скорее всего, этот капитан неправильно понял Дрейфуса. Либо так, либо приукрасил историю, чтобы выглядеть более значительным в глазах товарищей. Я, конечно, предполагаю, – добавляю я, – что Дрейфус не был двойным агентом, подсунутым немцам.
– Хоть бы так! – Гонз смеется и закуривает еще одну сигарету.
– Что я, по-вашему, должен сделать, генерал?
– Вряд ли тут можно что-то сделать.
– Есть только один способ узнать наверняка, – после некоторой паузы говорю я.
– И какой же?
– Мы можем спросить самого Дрейфуса.
– Категорически нет, – качает головой Гонз. – Связь с ним теперь запрещена. И потом, его вскоре вышлют из Парижа. – Генерал опускает ноги со стола на пол, подтягивает к себе стопку папок. Пепел сигареты просыпается на грудь его мундира. – Предоставьте это мне. Я все объясню начальнику штаба и министру. – Он открывает папку и начинает ее просматривать. Не поднимая головы, говорит: – Спасибо, майор Пикар. Вы свободны.