Все смеются, включая и Эдмона.
– Сдаюсь, полковник! – Он наливает мне еще вина.
После еды мы играем в прятки с детьми. Когда наступает моя очередь водить, я обхожу сотню мест за деревьями и ищу, пока не нахожу идеального. Ложусь в небольшую ямку за упавшим деревом и набрасываю на себя опавшие листья и засохшие ветки – так я учил прятаться моих слушателей топографических лекций в Высшей военной школе. Удивительно: человеческое существо может исчезнуть полностью, если только оно способно немного потрудиться. После смерти моего отца я летом лежал в лесу вот так часами. Я слышу, как дети зовут меня. Спустя какое-то время им надоедает, и они уходят, их больше не слышно. Остается только воркование диких голубей и запах плодородной сухой земли, мягкость мха под моей шеей. Я наслаждаюсь одиночеством минут десять, потом отряхаюсь и с улыбкой присоединяюсь к другим. Пикник уже закончился, и все готовы уходить.
– Видите, как умеет прятаться солдат! – говорю я. – Хотите, научу?
Они смотрят на меня так, будто я спятил.
– Где ты был, скажи, бога ради?! – раздраженно произносит Анна.
Кто-то из детей начинает плакать.
Ровно в десять часов утра во вторник первого сентября я с портфелем являюсь в приемную генерала Буадефра.
Поффен де Сен-Морель говорит:
– Он вас ждет, полковник. Можете входить.
– Спасибо. Пожалуйста, позаботьтесь, чтобы нам не мешали.
Я вхожу и вижу Буадефра – он склонился над столом для конференций, изучает карту Парижа и делает записи. Генерал улыбкой и взмахом руки отвечает на мой салют и возвращается к карте:
– Извините меня, Пикар. Одну минутку.
Я закрываю за собой дверь. Буадефр прокладывает маршрут военного парада в честь приезда царя, делая пометки мелком на карте. По соображениям безопасности их императорские величества будут проезжать по открытым пространствам – сад Ренела, Булонский лес, Елисейские Поля и площадь Согласия, где все дома скрыты за кронами деревьев и находятся вдали от проезжей части. Тем не менее проводится проверка всех жителей – статистический отдел привлекли для консультаций. Гриблен был занят составлением списка иностранцев и потенциальных предателей. Ввиду острой необходимости нашего союза с Россией, если царя убьют на французской земле, это может обернуться национальной катастрофой. А угроза вполне реальна: всего пятнадцать лет прошло с того времени, как его деда взорвали социалисты, всего два года назад нашего собственного президента заколол анархист[43].
Буадефр постукивает по карте пальцем:
– Больше всего беспокойства у меня вызывает вот этот начальный участок от станции Ренла до Порт-Дофин. Из Первого департамента мне сообщают, что нам понадобятся двадцать три тысячи человек, включая кавалерию, только для того, чтобы удерживать толпу на безопасном расстоянии.