Вдруг неуловимый, быстрый удар, соткавшегося из темноты чудовища разметал мечников, охраняющих проход в укрепление. Брызнули во все стороны разломанными досками их крепкие щиты, а сами воины, пролетев по воздуху через все помещение, со звоном впечатались в стену. Тем временем, демон текучим движением приблизился к схватившимся за топоры ратникам у подъемного механизма, но не успели они сделать и движения, как чудовище, издав ужасный клокочущий звук, кинулось в атаку.
Убийственно быстрые удары когтистых лап, казалось, расплывались в воздухе, и ни крепкое железо кольчуг, ни дубовые доски щитов, ни даже стальная чешуя ламеллярных доспехов не могли остановить бешеного натиска потусторонней твари. С криком и стоном, с противным хлюпаньем и скрежетом, оставляя свои внутренности на каменных стенах башни, один за другим покидали Срединный мир ратники Эрендаля.
— Ну чего они там тянут, черти их раздери, — высморкавшись на покрытую инеем землю, выругался воин, замерший в ожидании среди нескольких сотен своих боевых товарищей.
Их начищенные шлемы поблескивали в холодной темноте, но сам ратники были надежно укутаны нахлынувшим на них мраком, и лишь непонятно откуда бьющие разряды молний высвечивали картину словно негатив.
— Эй, Оттун, ты у нас самый глазастый, видишь хоть чего-нито в этой теми? Взяли наши стену, али как? — раздался хрипловатый выкрик с другой стороны пехотного строя.
— Та ни видать ничего, слышь же, вопят, стал быть, бьются еще покуда, — тут же послышался ответ.
— А это еще что за хрен? — удивленно протянул обладатель хриплого голоса, провожая взглядом медленно бредущую сгорбленную фигуру.
Раздался короткий щелчок спущенной тетивы и свист арбалетного болта, через мгновение выругался раздосадованный промахом воин, а согбенный незнакомец продолжал идти вперед, опираясь на причудливый, украшенный человеческими черепами посох.
— Ааа! Чур меня, чур! — закричал ратник, разглядев освещенное вспышкой молнии багрово-красное лицо товарища, покрытое сочащимися зловонным гноем язвами.
Воин судорожно схватился за древко своего моргенштерна, но еще недавно крепкая рукоять оружия рассыпалась в труху, оставив в онемевших ладонях лишь полусгнившую, размякшую щепу. Внезапный приступ болезненной тошноты скрутил внутренности флорианца, отчего тот упал на колени, разбрызгивая вокруг полупереваренные остатки походного ужина, густо перемешанные с бордово-сизой слизью.
С каждым шагом демона из свиты Жнеца усиливались страдания флорианских солдат, имевших несчастье оказаться в эту ночь на его пути. Наконец, посланник тьмы миновал рассыпавшийся строй ратников, оставив за собой гниющие груды мяса в проржавленных насквозь доспехах.