Интересно то, что в книге Надежда Андреевна лишь один раз правильно назвала сумму царского вспомоществования и дату ее получения: 500 рублей весной 1808 года. Затем она пишет сначала о тысяче рублей, пожалованной ей государем, но когда это пожалование состоялось, не сообщает, и о 500 рублях, переданных ей Барклаем де Толли при ее приезде в столицу (в каком году это было, не указывает).
Между тем, согласно справке Инспекторского департамента Военного министерства, подготовленной в январе 1824 года, «кавалерист-девице» в течение ее службы в гусарах были пожалованы следующие суммы: в январе 1808 года на обмундировку и проезд к Мариупольскому полку 1050 руб.
15 марта 1808 года 500 руб.
6 июня 1809 года 300 руб.
19 декабря 1810 года 500 руб.
4 марта 1811 года 500 руб.
Ее должностной оклад достигал 200 рублей в год плюс выдача денег на питание («рационы») 48 рублей в год. Таким образом, Надежда Андреевна могла располагать ежегодно примерно 543–748 рублями и, вероятно, относилась к числу наиболее состоятельных офицеров Мариупольского гусарского полка.
Как пишет Давыдов, «скудное жалованье майорское» вместе с «рационами» составляло годовойдоход в 620 рублей. Оно позволяло командиру гусарского эскадрона Я. П. Кульневу помогать престарелой матери, покупать мундирные и амуничные вещи, а также держать открытый стол для обер-офицеров своего подразделения, ежедневно угощая их щами, гречневой кашей с мясом и рюмкой водки. Правда, современники, знавшие Кульнева, указывали на одну «статью экономии» в бюджете прославленного героя Отечественной войны 1812 года – он шил повседневный мундир из солдатского сукна с отделкой не из серебра, а из гаруса, с пуговицами не серебряными, а оловянными.
Такое, однако, допускалось. Еще в 1803 году командному составу гусарских полков разрешили заменять золото и серебро на мундирах шелковыми шнурами, галунами и бахромой. В 1809 году «для облегчения гг. гусарских офицеров в издержках» император Александр I распорядился мундиры с золотом и серебром надевать только на большие парады и смотры, а для повседневной службы иметь их с гарусным (то есть сделанными из мягкой крученой шерстяной пряжи) прибором.
Конечно, доломан и ментак из солдатского сукна да еще с гарусной отделкой – вещи, не подходящие для армейского франта корнета Александрова. Но, с другой стороны, совсем не похожа Надежда Андреевна на человека, который не умеет «распоряжаться деньгами». Наоборот, ее деятельность на поприще литературы в 1836–1841 гг. говорит о том, что деньгам она счет знала и сумела тогда собрать сумму, достаточную для покупки дома в городе Елабуге.