— Ой, мама дорогая-я… Да нешто и вправду все отделение закроют?! А, Никита Иванович?
Я молчал. Яга, резко встав, с нарочитым грохотом начала убирать со стола. Наш парень присел в уголок у печки и, братски обнявшись с бабкиным котом, ударился в тихую-тихую панику. Через пару минут в горницу заглянул Еремеев.
— Пойдем, сыскной воевода, государь зовет.
— Да, помню, Митя докладывал, — очнулся я. — Идем, нам надо кое о чем договориться на вечер.
— О чертежах найденных слышал уже?
— Слышал, а ты не в курсе, как они к ним попали?
— Нет, — Фома почесал в затылке, — а только какая ж теперь разница?
— Разница очень серьезная… Подумайте хорошенько, могли ли Груздев с Псуровым отобрать чертежи у самого Кощея?!
Над моими словами призадумались все, даже Митька. Потом все трое отрицательно покачали головами…
— Вот именно! Я уж не знаю, какую удобоваримую версию они преподнесли царю, но твердо убежден в одном — чертежи Кощей отдал добровольно. Подкинул на дорогу, подложил в карман, подбросил в окошко, как угодно…
— Дак… зачем же? — первой сориентировалась бабка.
— Зачем? Хороший вопрос… Думаю, что это значит только одно — преступникам они больше не нужны!
Вряд ли мои товарищи по службе сразу поняли, что это означает. А в моей памяти мгновенно всплыл утренний визит на двор кожевенной лавки, высоченный сарай и гора стружек у забора… Кощей не уходил потому, что строил корабль! Скорее всего, отец Кондрат, уезжая, благословил город. Может, прочел какие-то охраняющие молитвы у ворот или что еще… Гадать можно долго, я не силен в специфике церковных премудростей. Однако вот что важно — проникнув в столицу, Кощей Бессмертный уже не мог ее покинуть. Неведомая сила божественного слова замкнула цепь и опоясала городские стены непробиваемой преградой. Но злодей не был бы злодеем, если бы не сообразил рискнуть, попытавшись построить летучий корабль здесь же, на месте, и вот тогда уйти небом. Воспарив над Лукошкином, он легко удерет под облаками в любую сторону, и никто не сумеет его удержать. Если чертежи ему больше не нужны, то именно в преступном мозгу Кощея могла зародиться идея, как избавиться от такой важной улики да еще и бросить тень на «беспомощных» работников ненавистной милиции.
— Никитушка, — до Бабы Яги все всегда доходило в первую очередь. А может, бабка просто умела читать мысли… — Когда ж это будет?
— Сегодняшней ночью, днем он не посмеет, — пояснил я. — Пора нанести превентивный удар. Фома, возьми ребят, пусть ненавязчиво патрулируют все улочки и закоулки, прилегающие к кожевенной лавке. Если увидишь… Олёну… В общем, ничего не говори, ни в какие разговоры не пускайся. Это важная и предельно секретная операция. К Гороху я схожу сам…