Лианна за пару недель, отлучаясь, обошла весь маленький остров. Он состоял из скалистых берегов, в которые врезалось море, из лугов, которые летом, должно быть, пышно цвети, да деревни. Домики то жались друг к другу, словно греющиеся птицы, то были рассеяны поодиночке, как дом Тиля, например. Тут не было леса, лишь крохотная рощица, засаженная соснами, липами и маленькими, хилыми дубками.
Северные острова липли близко друг к другу, так, что с одного было видно почти все остальные. Центральный остров, где, по словам Камилы, находился Каменный город, был самый крупным, являлся центром и главной гаванью островов. К нему зимой прокладывали мост, сделанный из лодок, поверх которых клались доски, а летом между островами всегда сновали легкие плоты и лодочки. Сейчас в гавани почти не стояло кораблей, все они или ушли в плавание до весны, или вернулись домой, пока лёд не запер их тут. Лианна с тоской глядела на тонкие, одинокие мачты, лишённые парусов. Покрытое серой пеленой небо обещало скорую, долгую зиму.
Лианна тосковала. Она скучала по родному острову, где всё было так знакомо, который теперь казался ей так велик. Сколько рощиц там было, лес густел на холмах, по долине бежали резвые речушки и ручьи. Прохладные пещеры манили своей тенью в жаркие летние дни, а когда всё скрывал снег, и кони утопали в нём по брюхо, Лия любила совершать долгие прогулки, длившиеся до самой ночи, когда луна так зябко и ясно освещала дорогу. Она скучала по отцу, суровому, непреклонному, но всё же родному и надёжному. По редким, тихим, немного неловким вечерам, которые они проводили вместе, сидя в зале. Редко они разговаривали, Горвей больше любил ездить с дочерью на охоту – там было легко отвлечься, не приходилось долго глядеть ей в глаза. Но такие вечера Лия ждала терпеливо и долго.
Она скучал по замку, где знала каждый уголок, где было столько укромных мест, столько занятий! Где она могла целыми днями упражняться в фехтовании, читать, играть в шахматы с Арахтом или Каем. Не позволяя себе признаться в этом, она скучала и по пажу. Она чувствовала себя так, будто у неё отняли её тень, которую не замечаешь, пока её не лишишься. Они всегда были вместе, неразлучны с детства. Его исчезновение давалось ей с трудом. Иногда ей снилось, что они снова фехтуют. Кай никак ей не уступал, и она злилась, злилась! Но, просыпаясь в мокром поту, она чувствовала горькое разочарование не потому, что не победила, а потому, что это был сон!
Однажды, после долгих сборов, Тиль вытащил из сарая весла и стал смазывать их жиром. Лиана, заинтересовавшись, искоса наблюдала за ним. В её душе родилась робкая надежда, что рыбаку она опостылела настолько, что он готов отвезти её сейчас на материк, но это было глупо. Тиль собирался в море рыбачить. Он не заплывал далеко, чтобы можно было вернуться, если начнётся буря. Оставались последние недели перед тем, как в воду будет выходить слишком опасно, рискуя застрять среди льдов слишком далеко от берега. Взглянув на Лию, застывшую у дома, он подозвал её: