Вторая торпеда нашла «Пауля Якоби», а ее подружка добила корабль.
Тут как раз окутался дымом залпа «Адмирал Шеер», и вскоре «Тирпиц» содрогнулся – один из снарядов вскользь прошел по носовой палубе, снося ограждения, а другой вмазал в борт.
Эйтингона прижимало к переборке, потому он и не упал при резком маневре – Топпу удалось развернуть линкор, из-за чего третий снаряд, выпущенный под чутким командованием Меендзена-Болькена, прошел мимо, а тот, что все-таки попал, ударил под углом, оставив лишь вмятину на 320-миллиметровой плите.
– Заряжай!
– Клади! Заряды подавай!
– К стрельбе готов!
– От башни прочь!
– Залп!
Горел, дрейфуя, «Ганс Лоди». «Фридрих Инн» медленно погружался, задирая корму вверх. Масса воды, смешанной с дымом, поднялась у борта «Адмирала Шеера», накреняя крейсер.
– Не понимаю! – затряс головой Шмидт.
– Это наши подлодки работают, Генрих! – хлопнул его по плечу Кузьмич, списанный на берег в звании кавторанга. – Торпедируют, к такой-то матери!
– Мат-тери… – пролопотал Шмидт.
Советские субмарины опередили эсминцы, те просто не поспели с торпедами, зато открыли пальбу из артиллерии среднего калибра. Снаряд, пущенный с линкора, пробил горящую палубу «Ганса Лоди» – людей выкосило осколками или размазало по переборкам взрывной волной.
«Адмирал Шеер» медленно дрейфовал с сильным дифферентом на нос – форштевень почти полностью скрылся под водой, гоня волну, но артиллеристы никак не могли успокоиться.
Вот снова вырвалось пламя из стволов носовой башни. Топп был настороже – описав крутую дугу, линкор повернулся к крейсеру заостренной кормой. В итоге два снаряда взбили воду, вышибив вверх пенные гейзеры, а третий скользом прошел по крыше башни «Цезарь» и, ударив рикошетом, скрутил в кольцо трап левого борта, ведущий на ют.
Шмидт напряженно замер в неудобном положении – приникнув правым глазом к резиновому ободку прицела.
– Подавай!
Под глухой вой моторов из колодца поднялся зарядник, громадный, как комод.
– Заряжай! Клади! Заряд подавай!
– Заряды поданы!
– Клади! Закрой!
– Залп!
Обер-лейтенант вдавил педаль, и добрый центнер нитроглицеринового баллиститного пороха воспламенился, мгновенно расширяясь в узостях стволов.
Эйтингон не вздрогнул даже, представив себе, как сверлят воздух громадные снаряды, раскаленные и бешено вращающиеся.
Они ударили по «Адмиралу Шееру», словно накалывая вилами. Один пятнадцатидюймовый снаряд взорвался внутри кормовой башни, поджигая полузаряды, и те выметнулись через снесенную крышу выше мачт. Через секунду грохнуло еще пуще – сильнейший взрыв сорвал кормовую палубу, словно консервную банку вскрыл. Колоссальная туча черного дыма рванулась к облакам, и теперь уже притопленный нос начал задираться кверху, пока совсем не вышел из воды – тяжелый крейсер тонул, погружаясь кормой.