Наум ухмыльнулся. С друзьями-товарищами он обязательно встретится, но сначала заявится домой к своей Музочке!
Предвкушая отдельные детали близящегося свидания с законной супругой, Эйтингон ехал в такси и наблюдал за жизнью столицы СССР.
Ленинград, откуда он недавно вылетел, еще не до конца очухался, не отошел от страшной зимы, сохраняя все черты прифронтового города, а вот Москву не узнать – на улицах много девушек в легких платьях, слышен смех, очереди выстраиваются к лоткам с мороженым и к бочкам с квасом – жарко.
Покинув таксомотор, Наум бегом поднялся на свой этаж и позвонил. Улыбаясь, прислушался. Идет!
Дверь отворилась, выглянула Муза. Ее озабоченное лицо поменяло выражение. Моментально выходя из образа замужней дамы, Муза взвизгнула и бросилась целовать Наума, а тот, как юный пионер, всегда был готов…
– Приехал, приехал!
Внезапно женщина отстранилась, виновато посматривая на Эйтингона. Наум не собирался упускать свое сокровище – облапив Музу, он прижал ее к себе и понял, отчего она так смотрела на него – смущаясь, извиняясь будто.
Из комнаты вышла Эмма Судоплатова, напряженная и расстроенная. Ее покрасневшие глаза выдавали недавние слезы.
– Эммочка, кто тебя обидел? Ты ж у нас генеральшей стала!
Женщина лишь помотала головой, и слезы потекли опять.
– Что случилось? – уже серьезно спросил Наум, чувствуя, что мечтания о приятном деньке и чувственных удовольствиях тают.
– Павел пропал, – негромко сказала Муза.
– Как это? Стоп-стоп, не обе сразу! Эмма, рассказывай.
«Генеральша» прерывисто вздохнула, собралась и стала излагать.
– Вчера после обеда ко мне заходил Трошкин, хотел повидаться с Пашей. Я ему сказала, что Паша на работе, и Женя отправился туда, пропуск у него был. А где-то в третьем часу прибежал и говорит – меня, мол, дежурный завернул. Мол, только что вышел генерал-лейтенант. Сказал, что ему надо быть на «Динамо», но от машины отказался, отправился пешком. Дежурный еще поторопил Женю – мол, догоните еще, товарищ Судоплатов направился к улице Горького, он всегда так ходит, чтобы ноги размять. Трошкин говорит – я сразу дунул, а на Кузнецком мосту вижу – стоит командир, то ли ждет кого, то ли просто воздухом дышит. И тут подъезжает черный «ЗИС», а двое прохожих хватают Павла – и в машину! И все, и с тех пор о Паше ни слуху ни духу…
– Та-ак… – протянул Эйтингон. Пройдясь по тесной прихожке, он остановился и задумался. – Наши тут ни при чем. Если что, Павлушу в кабинете бы взяли…
– За что? – застонала Эмма.
– Да ни за что! Ну-ка, скажите: вы верите Павлу?
Обе женщины посмотрели на него с горчайшей укоризной.