Наум подозвал к себе командиров групп и посвятил их в окончательный план.
– Подлодки пускай пока покрутятся в море. Если за «Тирпицем» организуют погоню, «катюши» с «эсками» прикроют. А мы с вами пойдем под парусами!
В маскхалатах, «угонщики» не выделялись на фоне зелени, то свежей, то пожухлой. Пройдя узким ущельем, они вышли на восточный берег острова, где в маленькой бухточке покачивались две шхуны и три рыбацких баркаса.
Те из морячков, кому выпало сыграть рыбарей, переоделись согласно роли и заняли место на палубах, а уделом остальных стало тесниться в трюмах, заметно, скажем так, пахнувших рыбой.
Мартин Хандсен, капитан шхуны «Эйрин», немного владел русским, и Науму было полегче.
Мартин выглядел как истинный «мариман» – кряжистый, с задубелой кожей, с рыжей «шкиперской» бородкой, с трубкой в зубах.
– Карашо! – ухмыльнулся он. – Гитлер капут!
– Капут, – согласился Наум. Полное взаимопонимание…
Рыбацкая «эскадра» затарахтела моторами, покидая бухточку, и потянулась к выходу в залив.
На просторе Вест-фьорда было куда вольней – суденышки подняли паруса и пошли курсом на северо-восток. На норд-ост.
Все было до того спокойно и мирно, что Наума даже посетило странное ощущение отрешенности. Он словно не стоял на мостике рядом с Мартином, а находился где-то совсем в ином месте, вчуже наблюдая за шхуной, за морем и небом.
Шел второй час ночи, когда впереди очертился силуэт огромного корабля, стоявшего на якоре. Неподалеку «отдыхали» эсминцы числом пять. Самый ближний покачивался в паре кабельтовых от линкора, а дальний – в полумиле, причем все эсминцы находились слева, со стороны выхода к морю, так, что правый борт «Тирпица» был невидим с кораблей охранения. Туда и подворачивали рыбаки.
– «Тирпиц»! – сказал Хандсен, указывая трубкой в сторону линкора.
«Тирпиц» и в самом деле был громаден, но поражали даже не размеры корабля, а его способность держаться на плаву. Не верилось просто, что этакая масса стали не тонет.
А когда шхуна, спокойно обогнув эсминец «Рихард Битзен», прошла перед носом линкора, Наум и вовсе головой покачал – «Тирпиц» был широк и сидел в воде так низко, что, чудилось, он уже идет на дно. Еще немного, еще чуть-чуть, и волны схлестнутся на палубе, забурлят вокруг надстроек, медленно уходивших под воду…
…Педер Морсет предложил замечательную вещь – использовать рыбаков. Шхуна Гурнавера Генсена и баркас Усланда Хандсена, брата Мартина, уже давно промышляли тем, что доставляли на «Тирпиц» да на «Адмирал Шеер» местные продукты – ту же треску и баранину. Коллеги смотрели косо на «пособников», но у тех были свои резоны – все, кто сейчас перевозил русских диверсантов, поддерживали движение Сопротивления. А хорошие отношения с оккупантами были залогом успешной борьбы с ними.