— Да, почему, спросила она. И принцесса из зеркала ответила: я — это ты в будущем, и рука твоя скоро достанется демонам, и, отведав твоей крови, они будут преследовать тебя до конца. До твоего конца, разумеется.
«Убегай отсюда!» — сказал Маринке внутрений голос, но она опять его не послушалась, продолжая рассматривать принцессу в зеркале и думая, о чем бы еще ее спросить. А принцесса вдруг высунула из зеркала другую руку с длинными острыми когтями, схватила Маринку и начала тянуть к себе. Лицо ее исказилось, изо рта показались клыки, и Маринка поняла, что зеркало было ловушкой, а принцесса — демоном. Маринка рванулась из последних сил и оторвала себе руку…
Я сделала паузу, ожидая Машкиного смеха, но не дождалась. Зато увидела, как лунный свет отражается в Машкиных широко раскрытых глазах.
— И чего дальше было? — нетерпеливо спросила она.
— Ну как, интересно?
— Угу. Только жутко очень. Я же теперь не усну…
— Да ты что? — поразилась я. — Правда, страшно? Ну ладно, тогда слушай дальше. В общем, побежала Маринка обратно в лес. Бежит, а кровь так и хлещет…
Еще с полчаса, не меньше, продолжались Маринкины хождения по мукам. Под конец у меня пересохло во рту и начала иссякать фантазия, Машка жадно слушала — я только поражалась ее дикости.
— В общем, нашла она наконец дорогу домой, — устало заканчивала я. — Входит, а там за столом — бабушка, тетя, дядя, куча родственников, Марфуша — и все вампиры. А на столе перед ними пустое блюдо. И бабушка ей говорит: мы тебя специально из города сюда пригласили, потому что нам нужна была ежегодная жертва, и эта жертва — ты! Полезай-ка на блюдо! Ф-фу! Конец!
— И чего, так и сожрали ее? — потрясение спросила Машка.
— Естественно.
— А как же она тебе потом эту историю рассказала?
— Кто?!
— Да твоя подруга, Маринка.
Я не поверила своим ушам:
— Ты что, думаешь, это все правда?!
— Ты же сама говорила — правдивую историю расскажу…
Я была потрясена. Просто жуть, до чего здесь, в деревне, дремучий народ. В вампиров не верит, а байку от правды отличить не может! Зато передо мной замаячило новое развлечение. Я представила, как запугаю Машку за две недели, и усмехнулась.
Машка по-прежнему лежала, опираясь на локоть, и задумчиво глядела куда-то мне за спину.
— Маш, — прошептала я через полминуты, душа в себе смех, — может быть, мне кажется, но, по-моему, у тебя глаза светятся.
Троюродная сестра дернулась.
— Врешь!
— Ну-ка повернись… Слушай, точно сейчас что-то красное промелькнуло! Ой, а вдруг ты меня ночью загрызешь?
— Отвяжись ты от меня, и так тошно, — простонала Машка, поворачиваясь ко мне спиной.