— Никак.
— Совсем никак?!
— Угу. Говорят, нереально. Не изобретешь им способ исчисления?
Кибрит призадумалась, мысленно прослеживая технологический процесс. Мойка ткани. Обезжиривание. Сушка на крутящихся нагретых барабанах (дышать нечем). Окраска (тоже ароматно). Вторая сушка. Протяжка. Сколько килограммов грязи и жира отдал каждый рулон? Сколько впитал килограммов при крашении? Сколько потерял, пока сушили (недосушили, пересушили)?.. Да еще брак. Да возврат на перекрас. И от операции к операции то сухое, то мокрое, то сухое, то мокрое — уследишь ли за весом!
— Нет, Пал Палыч, это целая диссертация.
Между тем именно в замене веса метражом крылись возможности для воровства — тут просто не могло быть двух мнений!
— Жаль, — вздохнул Знаменский. — Скопин рекомендовал мне тебя как квалифицированного специалиста.
— Польщена, — фыркнула Зиночка. — Знает, на ком воду возить.
Удостоверясь, что вокруг никого нет, Пал Палыч схватил ее в охапку и перенес через лужу. Он верил, что Зина не подведет. До сих пор не подводила.
Единственной реальной зацепкой, которая вскоре попалась Знаменскому, был перерасход красителей. Из месяца в месяц, из года в год.
В «красный уголок», отведенный Знаменскому для допросов, он пригласил начальника красильного цеха Зурина.
Пришел. Невидный, егозливый мужичонка лет пятидесяти. Прятал взгляд — острый и умный. Упорно играл под дурачка. Сначала просто совсем «ничего не понимал».
— Повторяю, Зурин, — по десятому разу втолковывал ему Знаменский, — «левое» сукно, изъятое в магазинах, с вашей фабрики!
Зурин вздыхал с видом невинного страдальца.
— Отродясь у нас «левака» не бывало.
— А почему тогда перерасход красителей?
— Да какой там перерасход! Никакого перерасходу!
«Сказка про белого бычка. Обратимся к фактам».
Знаменский заглянул в записи:
— Вот хотя бы артикул восемьдесят шесть дробь сорок. Вместо трехсот килограммов вы израсходовали четыреста пятьдесят.
— Вам, конечно, виднее, — равнодушно отозвался Зурин.
— И куда пошли лишние сто пятьдесят килограммов?
— Как куда? С кашей я их, что ли, съел? Вся эта дробь сорок, сколько ее было, вся в производство пошла.
— А сколько ее было?
— Сколько завезли, столько и было.
«Ты глупый? Ладно, будем оба глупые».
— Давайте считать вместе. Завезли триста кэгэ, — Знаменский крупно вывел на листке «300» и показал Зурину. — Я верно записал?
— Ну?
— Истратили четыреста пятьдесят, — он написал это число над прежним. — Выходит сто пятьдесят кэгэ лишку.
— Да откуда взяться лишку?
— Туго у вас с арифметикой, товарищ Зурин. Вспомните, как это делается. — Пал Палыч положил перед ним листок. — Глядите. Сверху большее число, под ним меньшее, слева ставится знак вычитания, внизу под чертой пишется результат. Давайте считать…