— Стефан, сначала завезем Зару в "Шкатулку", — отдал распоряжение Макс. Ему не нравилась эта идея. Он не хотел, чтобы Зара переступала порог этого заведения. Но пока он не увёз её отсюда, она оставалась свободной в какой-то степени. Мужчина перевел задумчивый взгляд на девушку. Свободная. Свобода. Что есть эта самая свобода? В чем она выражается? Был ли он свободен? Он делал, что хотел. Никто был ему не указ. Он мог позволить себе почти всё. Но свободным себя не чувствовал. Наоборот, Макс с радостью предпочёл бы спокойную семейную жизнь в маленьком городке суете и роскоши города огней. Среди этих огней он был один, абсолютно один и никому не нужен. Все эти фальшивые улыбки, выражающие симпатию к его деньгам и статусу в обществе, надоели ему. И даже шлюхи, которых он "коллекционировал", набили оскомину. Всё было не то. Макс хотел чего-то настоящего, искреннего. Но в его четырех стенах обитали лишь призраки прошлой жизни, с которыми он не мог справиться. Они душили его ночами, также как и ночные кошмары Зару.
— Что тебе снилось сегодня? Кого ты просила отпустить тебя? — как бы между делом спросил он, глядя в окно и выражая полное безразличие к ее персоне.
Зара замерла, затем начала теребить ткань юбки, пытаясь скрыть реакцию на этот простой вопрос.
— Ничего. Так, кошмар. Монстры, чудовища... ну, знаешь, обычное дело...
— Ты уверена? — Сжал её руку. — Я же вижу, что ты врешь. Еще ты звала мать. Она знает, чем ты занимаешься?
— Нет! Её это не касается, — Резко выдернула руку, отворачиваясь к окну.
Остаток пути они провели в гробовой тишине. Зачем он давил на эти старые шрамы в ее сердце? Зачем спрашивал про мать? Нет у неё ни матери, ни отца. Нет никого кроме неё самой.
Машина остановилась, и Зара вышла. Они договорились, что телефон её впредь будет включен, и позже Макс позвонит ей.
Мужчина смотрел вслед удаляющейся фигуре женщины и думал о том, насколько они могли быть близки. Оба жили во тьме. Оба хранили свои тайны. Оба пытались сбросить удавку своих оков ночами, а днём играли заранее данные им роли.
— Why can't we make this darkness feel like home? (Почему мы не можем сделать эту тьму своим домом?) — задал риторический вопрос Макс и отвернулся от окна.
Зара шла вперед, не оборачиваясь, но было ощущение, будто он прожигал её взглядом. Она слышала, что машина отъехала, но его пронзительный взгляд всё ещё преследовал девушку. Она боялась смотреть ему в глаза. Они подчиняли, а она не собиралась никому подчиняться. Она не даст ему опутать себя липкой паутиной, в которую, как она была уверена, попали уже многие глупышки. Она глупышкой не была. Слишком много сделала жизнь с ней, чтобы и дальше оставаться наивной провинциальной девчонкой. Девушка остановилась перед входом в такую до боли родную и ненавистную в то же время "Шкатулку". Она заходит сюда в последний раз. В последний раз получит порцию оскорблений и унижений от Михаила, в последний раз увидит девчонок. Даже не верилось... Полжизни прошло в этих стенах, это место стало её личным адом и спасением одновременно. Зара невесело улыбнулась. Спасение это было призрачным, скорее, надуманным ею самой. Себя же надо было утешать хоть как-то.