Эрин оставалось только смотреть, как жеребцы приплясывают от возбуждения на стартовой черте. Выстрел сигнального пистолета испугал ее, а когда она снова взглянула в ту сторону, оба всадника уже неслись наперегонки сломя голову. Топот копыт оглушил Эрин, когда они проносились мимо – шейх чуть впереди, понемногу увеличивая отрыв. На секунду ей подумалось, что Дмитрий поступит как разумный человек и просто даст своему оппоненту выиграть, но она не учла, насколько в ее русском друге силен соревновательный дух. Эрин видела сосредоточенное лицо Дмитрия, чувствовала напряжение и азарт борьбы в каждой клеточке его тела, когда он сжимал ногами бока своего скакуна, посылая его вперед.
К повороту Макаров почти догнал шейха. «Господи, пусть все закончится благополучно», – молилась про себя Эрин. Страшное волнение сжимало ей сердце, крутило желудок узлами. Она видела, как шейх искоса взглянул на Дмитрия и туже подобрал поводья. Слуги выстроились около финишной черты, готовые определить и приветствовать победителя. И тут лошадь Саладина внезапно взбрыкнула, словно что-то напугало ее. Шейх удержался в седле, но начал сползать набок. Еще секунда, и он бы упал под копыта, если бы Дмитрий не подскакал к нему так близко, что их скакуны пошли в буквальном смысле бок о бок, лишь чудом избегая столкновения. Подставив себя шейху в качестве опоры, Макаров умудрился поймать повод его испуганной лошади и заставить обоих жеребцов остановиться. Ноги Эрин стали ватными. Она выдохнула было от облегчения, но тут же снова встревожилась, заметив гримасу боли на лице Дмитрия. К двум всадникам отовсюду бежали не менее встревоженные люди – слуги, конюхи, телохранители. В воцарившемся хаосе она потеряла Макарова из виду.
Эрин с чашкой в руках подошла к распростертому на диване Дмитрию.
– Большего безрассудства я в жизни не видела. Никогда не предполагала, что ты настолько глуп. На, выпей это.
– А что в чашке?
– Вода. Я знаю, ты старательно избегаешь всего, что приносит пользу, но ничего крепче я тебе не дам.
– Ты злишься на меня, Эрин?
– Еще бы. – Пепельная бледность Дмитрия пробуждала в ней все виды нежелательных эмоций. – Ты мог погибнуть!
– Не погиб же.
– Дело не в этом.
Королевский дворец гудел как встревоженный улей. Все обсуждали, что могло бы произойти, если бы Дмитрий не удержал шейха от падения. Происшествие не оставило на Саладине ни царапины, а вот о Макарове сказать такого было нельзя. Он морщился от боли, пока доктор осматривал его, поэтому для верности ему сделали рентген в больнице, куда Эрин отправилась вместе с ним. Исследование не выявило ничего серьезнее ушибов и растяжения связок, но Дмитрию порекомендовали в ближайшее время не делать резких движений.