Здесь русский дух... (Воронков) - страница 3

Только Борису не суждено было прикоснуться к сибирским тайнам. Новый век преподнес ему много сюрпризов, но мысль покорить и освоить дальние сибирские земли не сгорела в пламени войн и розней этого века. Пришел час, и, справившись со смутным временем и восстановив Царский Престол, русский народ дал выход своей духовной силе в укреплении соборного духа во всех областях бытия. Подобное проявилось и в собирании отдаленных земель. Загадочная Восточная Сибирь открывалась для героизма первопроходцев, устремившихся, как говорили в старину, на «встречь солнца». Присоединение и освоение новых земель в суровых и необжитых местах — дело только крепких, сильных духом, терпеливых и смекалистых людей. Разве мало таких рождается на святой Руси?

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Глава первая

КАЗАЧЬЯ ВОЛЬНИЦА

1

…Весь май в тот год природа гуляла ветрами, принося с морей мокроту, пока в начале июня не показалось злое амурское солнце и не обожгло люто землю. Оно выпило влагу с полей, остановило бег ручьев и небольших речушек, повергло ниц поспевавшие тяжелые травы и нивы. Воздух стал сухим, раскаленным и недобрым. В таком нещадном пекле страдали не только люди, но и все живое. Лишь дети, в отличие от взрослых, не замечали адского климата. Загоревшие до угольной черноты, с шелушащимися носами и потрескавшимися белесыми губами, они весь день не вылезали из воды. Звонкое многоголосье слышалось вокруг. Так продолжалось до самого вечера, пока на берегу не появлялись родители и не прогоняли своих заигравшихся чад с реки.

— Васька, марш домой! Не канючь! Обедать не обедал — и от ужина теперь решил отказаться? — заводила какая-нибудь баба.

— Ты, Емелька, чего ждешь? Порки? — А это уже албазинский[1] казак пытается выудить из реки своего мальца. — Смотри, если не слушаешь отца-мать, послушаешься телячьей шкуры.

Тут же со стороны крепостных стен звучало призывное:

— Манька-а-а! Слышишь меня? Ночь на дворе. Гляди, утащит тебя чужеземец — будешь знать…

Чужеземцев-басурман, а так в крепости называли маньчжуров,[2] дети боялись больше всего на свете. Бывало, увидят на другом берегу спускающихся к реке конников в воинских доспехах, и тут же с криками бросятся врассыпную. Вслед им — хохот, вслед — громкая и непонятная речь. Река не слишком широкая — хорошо все слышно. Страшно! Вдруг враги пришли их, детишек, воровать, а потом продавать в рабство? Так по крайней мере объясняли детворе взрослые каждое появление маньчжуров, пытаясь приучить малышей к бдительности. Дескать, чужие жалости к православным не испытывают. Крещеные бы русских жалели.