— А сейчас я собираюсь уйти, — объявила Изабель. — Спасибо за внимание. Класс свободен. — Она повернулась и вышла из комнаты.
— Я должен… — начал Саймон, поднимаясь из-за стола на ноги и чувствуя себя слегка неустойчиво. — Я должен идти.
— Да-а, еще как должен, — сказал Джордж.
Саймон вышел за дверь и побежал вниз по каменным коридорам Академии. Он знал, что Изабель была быстрой, так что он побежал еще быстрее, чем он когда-либо бегал на тренировках, и смог догнать ее в коридоре. Она остановилась в тусклом свете витража, когда он позвал её по имени.
— Изабель!
Она стояла и ждала его. Ее губы приоткрылись и поблескивали, словно сливы на зимнем снегу, призывающие опробовать их на вкус. Саймон мог видеть, как он подбежал к ней, заключив её в свои объятия. Как он поцеловал ее губы, узнавая какой она была прежде — его смелой, драгоценной Изабель. Все это уносилось прочь в водовороте любви и наслаждения. Он видел это как будто сквозь оконное стекло, как будто вы смотрите в другое измерение, которое можно увидеть, но к которому нельзя прикоснуться.
Саймон почувствовал острую горячую боль по всему телу, а не только в груди, как будто его поразила молния. Но он должен был сказать это.
— Я не твой парень, Изабель, — выкрикнул он.
Она побледнела. Саймон был в ужасе от того, как ужасно прозвучали его слова.
— Я имею в виду, я не могу быть твоим парнем, Изабель, — сказал он. — Я не он… я не тот парень, которого ты знала. Не тот, которого ты хочешь.
Он чуть было не сказал, что хотел бы им быть. И он действительно хотел. Вот почему он пришел в Академию, чтобы узнать, как быть тем парнем, которого все так желают вернуть. Он желал быть как он — удивительным героем, как в игре или фильме. Он был так уверен в этом, что сначала это было именно тем, чего он так сильно хотел.
За исключением того факта, что желая стать тем парнем, которого все хотят в нем видеть, он уничтожает того парня, каким он сейчас является: нормальный, счастливый парень, все еще играющий в группе. Парень, который мог бы все еще любить свою мать, который не просыпается холодной темной ночью, оплакивая мертвых друзей.
И если бы только он мог знать, какого именно парня она желала, или он желал.
— Ты помнишь все, а я же… я же не помню достаточно, — продолжал Саймон. — Я могу обидеть тебя, не желая этого. Я считал, что придя в Академию, станет лучше, но это не так. Изменилась вся игра. Мой уровень квалификации снизился, а уровень сложности упал до невозможного…
— Саймон, — прервала его Изабель, — ты говоришь как ботаник.
Она сказала это почти любовно, но только еще больше испугала Саймона. — И я не понимаю, о ком именно ты говоришь, о привлекательном сексуальном вампире Саймоне, или о ком-то еще?