- Вообще-то, мне нельзя находиться здесь с тобой, - слабо отзывается высокий молодой парень, глядя на меня сверху вниз. - Точнее, гости обычно курят в другом месте. Мне даже нельзя было хватать тебя за руку и отводить в сторону, но невеста готова была на тебя наброситься, и я испугался. Чувствую, выговор я получу конкретный.
Шампанское уже ударило мне в голову. Поздно меня уговаривать вести себя правильно.
- И ты говоришь мне это только сейчас? - усмехаюсь, поправляя складки на коротком красном платье. - Сколько мы уже разговариваем? Десять минут? Пятнадцать? - Киваю головой. - Тебя, наверное, оштрафуют. За то, что так повел себя со мной. Но мне понравилось.
Он оглядывает всю меня робким взглядом. Герман слишком хороший, не мой тип мужчин.
- Оно того стоит, - наконец, отзывается, затягиваясь вновь.
В униформе официанта он не выглядит блеклым, как его коллеги. Напротив, - выделяется. Красивый. Очень красивый.
- Сегодня моя подруга выходит замуж, - выбрасываю бычок и поднимаю глаза вверх. - Так много гостей, угощений, музыкантов, а мне почему-то хочется быть тут.
Гера поднимается на ноги, вскидывает глаза к ночному небу, полному ярких звезд. Выкидывает через пару мгновений бычок.
- Ты должна быть со своей подругой сейчас, разве нет?
- Ты хочешь, чтобы я ушла?
- Я этого не говорил, - он переводит взгляд голубых глаз на меня.
Пьяным голосом я заявляю:
- Богатые люди избалованные и испорченные, ты так считаешь?
Улыбнувшись, Герман глядит на свои длинные изящные пальцы, сплетенные вместе.
- Я так не считаю, - через полминуты отвечает он, качнув головой. - Но ты, и правда, избалована и, как мне показалось, слишком любишь себя.
Я откидываюсь на старую облезлую лавочку и складываю руки на груди. Уверена, выгляжу я смешно, однако приятнее считать, что у меня важный вид.
- А что плохого в том, чтобы любить себя?
- Ничего. Если ты не задеваешь этим других.
Фыркнув, я подсаживаюсь ближе к нему, к краю лавки. Мое колено касается его ноги. Он возвышается надо мной, внимательно оглядывает.
- И чем же тебя задела моя чрезмерная любовь к самой себе?
Он изгибает бровь. Губы сами расплываются в улыбке. Мы находимся слишком близко друг к другу. Даже в темноте я могу вновь перечитать имя на его бейдже.
Герман. Герман. Герман.
- Знаешь, мне действительно нужно возвращаться к работе, - и когда парень выдвигает колено вперед, я хватаю его за руку, чтобы задержать.
Он ведет плечами.
- Что?
- Принеси мне виски.
Усмехнувшись, Герман вырывает свою ладонь и направляется вперед по заасфальтированной дорожке.
- Почему ты уходишь?