ГЛАВА 2.
У сексуальности голубые глаза
Лолита
Все так быстро произошло, я даже не успела понять, к чему все ведет, когда губы парня с еле заметными ямочками на щеках практически коснулись моих. У меня в горле пересохло. Но это, наверное, из-за того, что организм требует того дорогого вина, что нам наливали. Жаль только, что не Герман обслуживает стол, за которым я сижу с девочками. Я бы им любовалась.
Так много проблем навалилось, а я думаю о каком-то брюнете в ужасной униформе, вместо того, чтобы представить свое реально положение вещей в данный момент. Вероятно, когда человек сталкивается с тем, что ему не знакомо, он пытается переключиться на нечто другое? Прекрасно. Мне не знакома неизвестность и нищета, и я пытаюсь переключиться на официанта. Не таким я себе представляла этот вечер.
- Остановись, - слышу за спиной его голос.
Это заставляет меня перестать идти. Воспоминания накатывают величественной волной. Я словно захлебываюсь в этой воде.
Помню, как кричал мне это Эмин.
А я шла, не слушая его.
Но он кричал. Сильно.
А потом помню, как отец в него выстрелил…
Поворачиваю голову, но не поворачиваюсь сама. Герман быстро шагает ко мне, а я краем глаза могу наблюдать за охранниками в достойных костюмах; они бдят за гостями у своего поста – это небольшая будка со стеклянной дверью.
Герман становится передо мной, прежде оглядываясь на охранников. Он сощуривается, защищая глаза от заходящего солнца.
- Ты кое-что обронила, - говорит, переводя дыхание, и только сейчас ощутив реальность, понимаю, что парень за мной бежал.
Капельки пота выступили на его лбу. Он протирает его ладонью, а я опускаю взгляд на другую, в которой он мне протянул мою маленькую заколку, украшенную красными изумрудами и бриллиантами – подарок мамы на прошлый Новый год. Сколько человек на его месте забрали бы эту драгоценность себе?
У меня округляются глаза, когда я забираю заколку, каким-то образом выпавшую у меня из клатча, и прячу ее обратно. Хотя, может Герман просто не знает о высокой ценности этой вещи.
Это же David Morris.
- Мне пора, - не отводя ни на мгновение взгляда, говорит парень. - Уже темнеет, - сморит на небо, взмахивая длинными темными ресницами. – Скоро будут выносить торт.
О, у Амины просто первоклассный торт. Большой, красного цвета, в форме сердца. Они с Костей и с Костиной мамой заказывали сладость в Химках.
- А можешь остаться? – как ни странно, ни на что не рассчитывая, спрашиваю я.
Он уже собирался идти, но теперь с двойным любопытством глядит на меня.
- Нет, не могу, - может быть, мне показалось, но произнес это Герман с разочарованием.