— Нет ни одного человек в этом городе, который не знал бы, что происходило снаружи, за пределами этого города. И какой была цена.
Я не хотела спрашивать, какой же она была. Тяжелое молчание, пропитанное болью, достаточно сказало мне об этом.
Если они все еще могли жить несмотря на свою боль, все еще могли смеяться… Я прочистила горло, выпрямляясь, и сказала Азриэлю, чьи тени казались самыми безопасным, но вряд ли они таковым являлись:
— Как вы познакомились? — безобидный вопрос, чтобы прочувствовать их, узнать кем они были. Ведь так?
Азриэль просто повернулся к Кассиану, который смотрел на Риса с виной и любовью на своем лице, такой глубокой и отчаянной, что какой-то осколок былого инстинкта почти заставил меня наклониться через стол и взять его за руку.
Но Кассиан, казалось, все еще переваривал то, что я у него спросила и молчаливую просьбу его друзей рассказать эту историю самому. На его лице появилась усмешка.
— Мы все ненавидели друг друга с начала.
В глазах сидящего рядом со мной Риса померкнул свет. То, что я спросила об Амаранте, какие ужасы я заставила его вспомнить…
Признание за признание — я думала, что он сделал это ради меня. Быть может ему хотелось, чтобы его выслушали, но он не мог рассказать этим людям, не причинив им при этом боль и не вызвав вину.
Кассиан продолжил, отвлекая мое внимание от притихшего Высшего Лорда справа от меня.
— Мы бастарды, как ты уже знаешь. Иллирийцы… Мы любим наших людей и наши традиции, но они живут в кланах и лагерях глубоко в горах на Севере, и они не любят чужаков. Особенно Высших Фэ, которые пытаются диктовать им, что делать. Но, в то же время, они помешаны на происхождении, среди них также есть свои собственные принцы и лорды. И если ты думаешь, что всю ненависть получает бастард Лорда, тогда ты себе представить не можешь, как ненавистен бастард прачки из военного лагеря и война, которого она не могла или не хотела помнить.
Его естественное пожатие плечами не соответствовало ненависти в его ореховых глазах.
— Когда отец и мать Аза поняли, что их сын говорящий с тенями, они отправили его тренироваться в лагерь.
Говорящий с тенями. Да…. название, чтобы они не значило, подходило ему.
— Как и дэмати, — сказал мне Рис, — говорящие с тенями очень редки и желанны дворами и территориями во всем мире из-за их скрытности и предрасположенности слышать и чувствовать вещи, которые другие не могут.
Наверное, эти тени действительно шептали ему что-то. Лицо Азриэля ничего не выражало.
— Лорд в лагере чуть не наделал в штаны от радости, когда Аза оставили в нашем лагере. Но я… когда мать отняла меня от груди, и я научился ходить, они отнесли меня в далекий лагерь и швырнули в болото, чтобы увидеть, выживу я или умру.