«Это займет некоторое время», — говорил мне каждое утро Рис, когда я в очередной раз срывалась на нем — время необходимое для того, чтобы изучить и отточить каждую из моих способностей.
Каждый урок он сопровождал информацией о Высший Лордах, чью силу я украла: о Бероне, жестоком и тщеславном Высшем Лорде Осеннего Двора; о Каллиасе, спокойном и хитром Высшем Лорде Зимнего Двора; и Гелионе Рассекающем Чары, Высшем Лорде Дневного Двора, чью тысячу библиотек лично разграбила Амаранта, и чьи талантливые люди преуспели в магии чар и сохранили знания Прифиана.
Рис говорил, что знания о том, от кого пришла моя сила, были такими же необходимым, как и изучение самой их природы. Но мы никогда не разговаривали о изменении формы тела — о длинных когтях, которые мне иногда удавалось призывать. Переплетения нитей, связывающих нас с этим даром были слишком запутанными, а не высказанная история — слишком жестокой и кровавой.
Так я изучала политику других дворов и их историю, оттачивала силы их хозяев до тех пор, пока часы бодрствования и сна не сопровождались палящим пламенем у меня во рту и скрипом инея меж моих пальцев. И каждой ночью, утомленная дневной тренировкой моего тела и сил, я проваливалась в глубокий сон, окруженная тьмой с запахом жасмина.
Даже мои кошмары слишком утомились, чтобы преследовать меня.
В те дни, когда Рис был куда-то отозван для того, чтобы разобраться с внутренними делами своего двора, чтобы напомнить, кто правил ими и кто вершит правосудие, или чтобы подготовиться к нашему неизбежному визиту в Хайберн, я обычно читала или сидела вместе с Амрен, пока та работала над Книгой, или же гуляла по Веларису с Мор. Последнее, наверное, было моим любимым времяпрепровождением, и эта женщина определенно преуспевала в нахождении способов, как потратить деньги. Я лишь однажды одним глазком взглянула на тот банковский счет, что Рис создал для меня — и поняла, что он чрезвычайно, чрезвычайно много переплачивал мне.
Я старалась не грустить в те вечера, когда его не было рядом, пыталась не признаваться, что я начала с нетерпением ждать этого — оттачивания моих сил и… перебранок с ним. Но даже когда его не было рядом, он все равно общался со мной — записками, которые стали нашей общей странной тайной.
Однажды, он написал мне из Цесира, маленького города на северо-востоке, где он встречался с несколькими выжившими жрицами, чтобы обсудить восстановление их храма, уничтоженного войсками Хайберна. Он заверил меня, что ни одна из них не была похожа на Ианту.
«Расскажи мне о живописи».