Через много лет, будучи арестованным, он заявил, что тогда «вышло секретное постановление ГКО о сохранении кадров для хлопковой промышленности» и на этом основании он был демобилизован. Ложь! Не было таких решений Государственного комитета обороны. На полях сражений защищали Родину и умирали не только рабочие и крестьяне, но и призванные в армию писатели, художники, крупные ученые. Среди них Шадиева не было.
В послевоенные годы он объявился студентом Ташкентского текстильного института, к началу 50-х годов умудрился получить офицерское звание. А говорят, тогда взяток не давали! Не правда ли, интересная биография у крупнейшего хозяйственного руководителя республики?
По нашим данным, он был баснословно богатым человеком. Хорошо знавшие Шадиева земляки скептически относились к нашим надеждам закрепить доказательства его вины добровольной выдачей преступно нажитого имущества.
– Видите ли, – говорили они, – первый раз он погорел на денежной реформе 1947 года, затем на второй – в 1961-м. После этого Шадиев решил не рисковать и все наличные вкладывал в золото.
Желтый металл он хранил в тайниках, и перед его семьей вставала проблема обратного превращения золота в деньги. При попытке произвести одну такую операцию из тайника (впрочем, оставшегося нам неизвестным) извлекли 80 золотых монет. Продававшего их человека, особо доверенного в семье Шадиевых, взяли с поличным. На следствии он проявил завидную стойкость и никого не выдал. Его осудили к длительному сроку лишения свободы за нарушение правил о валютных операциях.
Позже мне рассказали, что эта история отнюдь не была связана с желанием Шадиевых сдать деньги Прокуратуре СССР. Они нужны были для взяток по делу в отношении одного из сыновей Каюма – директора совхоза, арестованного за хищения.
Правда ли это? Не знаю. Но сына Шадиева в конечном счете оправдали. Видимо, на примере этой истории семья была убеждена, что рано или поздно появится возможность выкупить отца и мужа. Такая уверенность сыграла роковую роль в его судьбе. Шадиева предали суду вместе с подчиненными ему работниками по объединению «Джизакзаготхлопкопром».
Естественно, что в такой группе он играл роль организатора взяточничества – на преступном жаргоне «паровоза» – и, значит, был главной фигурой. Он получил больше всех – 15 лет лишения свободы. Окажись Шадиев судимым в деле министра и его заместителей, срок наказания был бы наверняка значительно меньшим. Тот же Бурханов был осужден всего на девять лет ИТК усиленного режима. Таковы жестокие реалии нашей работы в те годы. Венец работы следователя – обвинительный приговор. Оправдательный – провал, за которым следовало весьма суровое наказание, поэтому каждый следователь делал все возможное для того, чтобы все привлеченные к уголовной ответственности были осуждены.