Рождение дела и его завершение во многом зависели не только от тактики следствия, но и от правильно выбранной стратегии расследования. Ты постоянно должен помнить, что обладаешь только иллюзией независимости и самостоятельности. Одни с твоей помощью просто-напросто сводят счеты друг с другом, другие – наживают политический капитал, третьи – гадают, до какой степени дойдут разоблачения и чем это может грозить им лично. Стоящие у власти, не желая разрушения создаваемой годами системы, через правоохранительные структуры создавали видимость борьбы с ее пороками, практически ограждая себя от разоблачения и возможного наказания.
Думается, что камикадзе у истоков борьбы с этой системой сразу были обречены на бесславную гибель. Ни Найденов, ни Каракозов никогда ими не являлись, наоборот, они были расчетливыми и тонкими тактиками. Был ли таковым Гдлян? Пожалуй, нет. Он решил рискнуть, пошел ва-банк и в общем-то не проиграл, а насколько выиграл – показало время.
Разоблачение коррупции в Узбекистане связывают с его именем, равно как и зарождение несостоявшегося кремлевского дела. Думаю, что в тот период Гдлян умело использовал расстановку сил в борьбе за власть в республике и ловко лавировал между противоборствующими сторонами, выбирал, на кого делать ставку в той или иной ситуации. Но нельзя не отдать должное смелости и необычной по тем временам дерзости, с которыми он действовал.
Здесь необходимо небольшое отступление, связанное с разработанной Каракозовым тактикой следствия по делам о взятках. Герман Петрович обожал следователей-«колунов» и сам относился к категории таковых. С утра он уезжал в следственный изолятор и начинал работать с арестованными. Зная о большой утечке информации в обычных тюрьмах, нашу клиентуру держали в основном в Лефортовском СИЗО КГБ СССР. Это, безусловно, сказывалось на психологическом климате, в который попадали обвиняемые. Уверовавшие в безнаказанность, всесилие подкупленной номенклатуры, частью которой были многие из них, они, как правило потрясенные арестом, рассказывали если не все до конца, то достаточно много. Как охотно они это делали, свидетели тому не только многие из нас, но и Господь Бог, если Он, конечно, есть.
Сегодня и демократы и консерваторы на страницах печати, по радио и телевидению любят муссировать тему о психологическом воздействии на подследственных. Странно слушать и читать об этом. Я не представляю ни одного допроса без психологического воздействия на допрашиваемого. Любое расследование без этого бессмысленно. В следственной камере два человека: следователь и подследственный. Первый стремился получить показания о преступлении, о лицах, к нему причастных, второй – скрыть это.