Таня Ли ей, как родная мама, каждый вечер новые царапины и синяки заживляющим гелем смазывала, успокаивала – только что колыбельную не пела.
Робота-ремонтника Фаня за орбиту Плутона отправила непонятно как. Пришлось самим в открытый космос выходить, по обшивке ползать с инструментами.
– Я её пришибу, – кипятился командир, – пигалицу.
Таня ему говорит:
– Читай «Здоровый климат в космическом экипаже» профессора Е. Гольда. Цитирую: «надо понять и простить».
А потом Фаня в космос улетела. Не закрепила трос. Урмас, чертыхаясь, на реактивном ранце еле догнал. В шлюз приволок и сказал:
– Всё, сейчас запру тебя в кладовке без опасных для жизни предметов и ручонки твои корявые свяжу. А то не доживёшь до катера.
Девчонка разноцветными волосиками тряхнула и говорит солидно:
– Не надо. Вы, капитан Урмас Отт, и ваш экипаж прошли финальный тест на психологическую устойчивость в экстремальных условиях. Полетите на Альфу Центавра.
– Это кто решил? – крякнул капитан.
– Я. Епифания Гольд, доктор психологии и председатель отборочной комиссии. Но для вас согласна и на «пигалицу».
Декабрь 2014 г.
Никогда я не стал бы этого писать. До сих пор мне приходилось стучать по клавиатуре только ради боевых отчётов, планов занятий с кадетами или заявок на снабжение. Но генерал из Комитета пропаганды пристал, как пиявка к ноге крестьянки на рисовом поле.
– Вы обязаны, Такеши-сан. Ради этих молодых ребят, которые… Ну, сами понимаете. Кому, как не вам? Другу Ивана Бестужева, создателя первого Купола.
Это, конечно, преувеличение. Соратник – да. А смог ли я стать настоящим другом, я не знаю.
Вот он – смог.
Я воевал всю жизнь. Во время бесконечных гибридных войн и пограничных конфликтов с Восточным альянсом меня здорово помотало по планете. Я падал в горящем коптере на Сингапур и чудом выжил во время неудачного Таймырского десанта – мой плот был последним уцелевшим, когда всплыла подлодка. Я был единственным иностранцем в первом отряде пилотов орбитальных истребителей, который формировало NASA. Мы должны были одним ударом уничтожить всю спутниковую группировку «восточников», лишить их глаз, голоса и ушей.
Теперь-то я понимаю, насколько близко тогда мы подошли к краю. После такого ничто бы уже не предотвратило ответного ядерного удара, и планете пришёл бы конец. Каюк. Закономерный финал человеческой цивилизации. Так что Катастрофа случилась очень вовремя, как дико это не звучит. Нам пришлось забыть о своих взаимных обидах и претензиях, сплотиться против перспективы сдохнуть от удушья, распасться на молекулы, быть сожранными грязно-жёлтой слизью.