– Он в больнице с сотрясением мозга и переломом ребер.
– Что? В какой больнице? Я могу хотя бы туда поехать? – стала умолять его перепуганная Саша.
– В центральной. В отделении травматологии, – нехотя сообщил Никита и пробурчал: – Стасов меня убьёт.
«Неужели все, что говорили об Иване, правда? Он в банде и снова пострадал в драке. Может, я его не знаю и Ваня на самом деле совсем другой?»
Она старалась быть хорошей девочкой, слушала маму, подруг. Ваня не хотел говорить о себе, перестала спрашивать. Приходил в школу в синяках – жалела и молчала. Не говорил, где живет – не интересовалась. Всю свою небольшую жизнь, как страус прятала голову в песок. В результате, не знает человека, которого любит!
Саша решилась: «Поеду в больницу».
В приемном покое ей повезло: юная медсестра прониклась её страхом и пропустила в палату. Саша открыла дверь и робко вошла в комнату. Остро пахло лекарством. У окна лежал забинтованный мужчина, ближе к двери старичок с испитым лицом. Ещё две кровати, застеленные застиранными покрывалами, пустовали. С кровати, стоящей у стены, на неё смотрел Стасов. Он не обрадовался ей. Ногами, ставшими деревянными, Саша подошла к нему и присела на краешек постели. Стены, выкрашенные грязно-серой краской, угнетали. Лампа дневного света натужено гудела и часто моргала. Из-под тумбочки выполз таракан и скрылся под шкафом.
– Не нужно было приходить, – медленно, но чётко выговорил Иван.
– Я волновалась. Ты не появился в школе, – пролепетала Саша, напуганная его видом.
Пол-лица Стасова занимал багрово-чёрный синяк. Губы разбиты. Грудь забинтована. В палате тепло – простынь укрывала его по пояс. От жалости слезы навернулись Саше на глаза. Она погладила неповрежденную сторону лица.
– Что случилось?
– Ничего страшного. Сломана пара ребер, вот и забинтовали. Через неделю буду, как огурчик. Не переживай, – он улыбнулся опухшими губами.
– Кто это сделал? Нужно подать на них в милицию! – возмутилась она.
Иван повернулся и охнул от боли. Глаза его потемнели. В голосе послышалась досада.
– Я разберусь сам. Не вмешивайся.
– Нельзя же все время спускать хулиганам. Я принесла тебе соки и фрукты.
Саша достала из пакета покупки и сложила их в тумбочку. Снова присела рядом. Коснулась повязки на груди.
– Очень больно?
Кожа Ивана покрылась мурашками.
– Терпимо, если не двигаться. Саш, иди домой. Никита обещал принести свой старый телефон. Я буду звонить тебе. Иди, пожалуйста, – голос его дрогнул. Он сглотнул комок в горле и сказал твёрже: – Иди.
Она вышла в коридор. У столика дежурной разговаривали две медсестры.