– Зелен ты ещё, Вася! Не знаешь ты этих бестий! Напустят на себя вид воплощённой невинности, а сами-то во все тяжкие! Снаружи бело, а внутри, как в трубе печной – чернота одна. Эти девицы изнутри гниют. Видал ты яблоки иные? Казалось бы, этакие румяные, красивые, а надкусишь – гнильё, червь уж их источил. Прочти повесть Гоголя «Невский прошпект». Там про это как раз таки сказано.
– Мне книжек читать некогда, Фрол Демьяныч.
– И напрасно. На ночь вельми пользительно бывает. От них спится хорошо.
– Да я и так на сон не жалуюсь…
– Счастливый! – усмехнулся Былинников. – Ступай с Богом, работай. И не верь ты этим продажным тварям.
Фрола Демьяныча поддержал и следователь, ведший дело, также упрекнувший Романенко в молодости и неопытности.
Таким образом, следствие пришло к выводу, что жених убитой, узнав правду о ней, потрясённый этим открытием, решил сам покарать пригретую на груди змею, для чего завёз её в некое, пока неизвестное место и удушил, после чего, вероятно, для верности, нанёс ей в грудь два удара ножом. Оный нож, выпачканный кровью, был найден среди вещей Фёдора.
И снова мучили Василь Васильича сомнения. Во-первых, где произошло убийство? Труп был сброшен в реку, и установить место трагедии не представлялось возможным. Во-вторых, в свой последний вечер, согласно показаниям очевидцев, Анна навещала мать. Обратно она, как водится, возвращалась пешком, но встретила какую-то даму и мужчину, которые усадили её в свой экипаж и увезли. Подробное описание дамы, в которой была опознана мадам Ульбрехт, дал наблюдавший сцену дворник, приметивший также, что девушка не хотела ехать с нею и согласилась лишь после долгих уговоров. Лейда Францевна подтвердила, что вместе со своим добрым другом, имя которого назвать не пожелала, подвозила свою ученицу на Малую Никитскую, где жил Фёдор с отцом и матерью. Однако соседи последних не видели Анны в тот день, как не видели и сами родители подозреваемого.
Романенко готов был поклясться, что Лейда Францевна лжёт, но следователь отчего-то не желал копать землю глубже. Кандидатура безответного Фёдора на роль убийцы его вполне устраивала.
Сам Фёдор вины своей не признавал и, кажется, был убит горем. Он утверждал, что не знал о тайной жизни своей невесты и ни за что не поверит в неё. И Романенко верил ему. Перед ним был простой парень, немного моложе его самого, похожий на ласкового телка, а не на жестокого убийцу. И все знакомые характеризовали Федю, как совершенно безобидное создание.
– Он курицу-то зарезать не мог, жалел, а тут живого человека! – качали они головами.