Освободившись, Шарнор бросается к нам, занося над головой молот.
– Вперед, приятель! – кричит Ракета, подпрыгивая и сталкивая меня с трибуны. Как ни прискорбно это сообщать, дорогой читатель, мое падение было далеко не изящным.
Двое охранников спешат на помощь командиру.
Полностью оправдывая свое имя, Ракета молниеносно прыгает одному из них на голову, шипя и царапаясь. Воин кри в панике отступает, да так стремительно, что бьется головой о стену и без чувств валится на пол, увлекая за собой енота. Второй охранник достает оружие и прицеливается, но тут же падает, сраженный метким выстрелом Ракеты из «одолженного» у первого охранника бластера.
Енот не мешкает и бросается вдоль стены.
В это время Шарнор уже у трибуны. Грут встает, готовый сразиться с ней.
– Хитрый трюк, – говорит обвинитель, замахиваясь молотом.
Грут подается назад, уклоняясь от удара, который непременно раздробил бы ему грудь.
Шарнор вскакивает на трибуну, чтобы получить больше пространства для замаха.
– Хитрый трюк, – повторяет она, – но меня не проведешь.
Грут избегает нового удара, спрыгивая с трибуны.
– Дамочка, если по-вашему это – хитрый трюк, – кричит откуда-то Ракета, – то как вам понравится вот этот?
Шарнор оборачивается. Широко ухмыляясь, Ракета сидит на ее троне.
Обвинитель смотрит под ноги и осознает, где стоит.
Ракета нажимает кнопку на подлокотнике.
И долго, очень долго не отпускает.
Глава девятнадцатая. Бэттер в игре
Она выживает. Среднестатистический обвинитель кри весьма вынослив; чтобы нанести хоть какой-то урон, вам пришлось бы удерживать кнопку психоагонизатора нажатой достаточно долго. Так долго, что вы успеете прочитать утреннюю газету, съесть бутерброд и медленно, с наслаждением, выпить чашечку горячего чая. А Шарнор гораздо выносливее среднестатистического обвинителя.
Высунув язык и радостно улыбаясь во все зубы, Ракета долго жмет на кнопку. Сперва Шарнор дрожит, затем ругается на крийском, затем начинает биться в конвульсиях и, наконец, теряет сознание и падает лицом вниз.
Только тогда Ракета выпускает кнопку из-под своего пугающе человеческого пальца.
– Всегда думал, что отдавать куда приятнее, чем получать, – говорит он, соскакивая с трона.
– Я есть Грут, – отвечает Грут, поднимая и отряхивая меня.
– Здорово вы все провернули, – одобряю я. – И не думал, что пока я заговариваю ей зубы, можно вырастить целую корневую систему!
Грут довольно улыбается. Он уже сбросил сломанные корни и теперь подбирает силовой молот обвинителя и взвешивает его в руках.
– Я есть Грут, – снова улыбается он.
– Хорошо, если так, – отзывается уже добравшийся до выхода Ракета. – Бьюсь об заклад, тебе он пригодится.