Открывая тугую школьную дверь, я подумал: а сейчас, двадцать лет спустя, могу я найти выход из того положения? Пожалуй, нет. Ситуация из категории безвыходных. Жаль, не помню, чем дело все-таки кончилось.
Директорский кабинет был закрыт.
— В учительской поищите, на третьем этаже, — посоветовала мне женщина в синем халате, вероятно, завхоз. И, равнодушно отвернувшись, побрела по пустынному коридору, гремя ключами.
Странное ощущение: все здесь знакомо, а меня принимают за постороннего. Будто я слетал ненадолго в соседнюю галактику и вот, вернувшись, не нахожу ни одного родного лица. В сущности, это не такое уж нелепое сравнение.
Если память мне не изменила, учительская должна быть рядом с кабинетом истории. Кригер входил со звонком, небрежно кидал журнал на стол и оглядывал нас отсутствующим взглядом. Он никогда не ждал, пока в классе наступит тишина, не смотрел пристально на расшумевшегося ученика, не стучал указкой. Он просто начинал говорить. Потом как-то он объяснил мне, что не считал себя вправе заставлять слушать, если неинтересно. Это было правдой и позой одновременно. Кригер знал, что неинтересно не будет, что класс будет сидеть, замерев, как один человек.
Эрнст Теодорович был хорошим учителем.
Рассказывая, он бегал по комнате, ероша свою густую тогда шевелюру, так что после урока с объяснением нового материала у него бывал вполне безумный вид.
— В 1147 году Юрий Долгорукий назначил свидание своему другу и союзнику князю, новгород-северскому Святославу Ольговичу, — слышу я его не дребезжащий еще тенорок. — Он послал сказать ему: «Приди ко мне, брате, в Москову». Святослав ждать себя не заставил, и на следующий день по его приезде хозяин устроил гостю, как сообщает летописец, «обед силен» и было многое питие и естие князю и приехавшей с ним «мале дружине». Надо сказать, что предки наши любили и умели вкусно покушать. Собственно, это считалось по тем временам одним из основных развлечений. И уж если обед удостоился внимания летописца, это было что-то грандиозное! Быть может, благодаря этому пиру и попала в летопись встреча князей. А мы с вами, милые мои, получили первое в истории известие о Москве…
Человек пятнадцать из его учеников стали историками. Как, черт побери, мог у него на антресоли оказаться пистолет какого-то ограбленного генерала?!
Я открыл дверь в учительскую. Две женщины, пожилая и молодая, разговаривали, стоя у окна. Обе замолчали и вопросительно повернулись в мою сторону.
— Мне бы директора… Или завуча.
— Я директор, — ответила молодая, — а это завуч. Кто вам больше нужен?