Сомнения разрешил Зарин: офицерам велено было быть на представлении князю в белых кителях с погонами, в фуражках, при старшем ордене и кортике; саблю иметь только командирам кораблей. «Откуда предкам знать, какая у нас форма? – рассудил он. – Главное, чтобы все были одеты единообразно, а то какой-нибудь буквоед нацепит положенные по Уставу шляпу, двубортный мундир и эполеты…»
Вот что значит отсутствие военной косточки: глядя на эти приготовления, мне приходилось прикладывать изрядные усилия, чтобы сохранить серьезность. И тем сложнее было отмахнуться от возникшего в тайных уголках подсознания (или все же сознания?) порыва: пошить тайком джедайский плащ и пройти по ступеням Графской пристани, скрыв личину под глубоким капюшоном. А потом кэ-э-э-эк достать джедайскую, синего пламени, электросаблю, заботливо отполированную по всем граням надрюченными боцманом матросиками, да кэ-э-эк взмахнуть над головой с молодецким посвистом! Но… «мечты, мечты, где ваша сладость…»
* * *
В девять тридцать к «Алмазу» подлетела гичка с посыльным офицером. Приказом начальника над Севастопольским портом, капитана первого ранга Ключникова, нам велено встать у бочек. Что мы и проделали под приветственные крики с берега и кораблей. Белокаменные ступени Графской пристани были черны от публики; ванты, реи парусных «линкоров» сплошь унизаны матросиками. Слухи быстро разнеслись по городу, и теперь всякий, от мала до велика, знает о невиданных пришельцах.
Подозреваю, не у одного меня шевельнулся в душе червячок, когда наш отряд встал под прицелы орудий линкоров. Может, пушечные порты и были откинуты, ради пущего парада, но осадочек, как говорится, остался.
Хотя – трудно винить Корнилова с Нахимовым за то, что они приняли меры к тому, чтобы гости не учинили какой-нибудь пакости. Время военное, мало ли что?
«Алмаз», несущий на грот-брам-стеньге брейд-вымпел командира соединения – белый флажок с косицами, украшенный Андреевским крестом, – дал положенное число залпов, приветствуя старшего на рейде адмирала, русский военно-морской флаг и крепость. Ему вторило орудие с «Заветного»; в ответ линейная шеренга окуталась дымом приветственного салюта, и мне показалось, будто небо обрушилось на мачты…
* * *
После представления у князя состоялось совещание. Решено выслать к Евпатории разведку в составе «Морского быка», «Заветного» и двух пароходофрегатов; «Алмаз» останется в Севастополе для ремонта машин. Задача – осмотреть район высадки с воздуха. Корнилов с Нахимовым расспрашивали о возможностях гидропланов; в итоге Нахимов сам решил отправиться с разведкой.