– Его позывной, товарищ генерал-лейтенант, – торопливо ответил старлей. – Вот список позывных и радиочастот членов экспедиции. Велесов – «сто третий».
– Он-то откуда здесь взялся?
– Возможно, его тоже накрыло. Помните, ему приказали вернуться на «Адамант»? Может, он попал в аномалию?
Фомченко покачал головой.
– «Возможно», «может быть…» Бабкины гадания, товарищи офицеры! Конкретики не вижу!
Андрей и командир БЧ-4 дисциплинированно молчали.
– А как с теми станциями, что работали морзянкой? – спросил Кременецкий.
– Ну… мы же гадали, откуда взялась недостающая масса при Переносе? Вот вам и ответ.
Фомченко недоуменно приподнял правую бровь. Это получалось у него на редкость… начальственно, что ли? – подумал Андрей. По-советски. Такая поднятая бровь подошла бы матерому члену Политбюро.
– Еще один гость из Первой мировой, товарищ Митин?
– Скорее, несколько. Морзянкой работают два передатчика. Наверняка военные – на черноморских коммерческих пароходах радиостанций тогда не было.
– А в УКВ кто передает? Тоже они? Фантазируете, майор…
– Никак нет. Могли подобрать Сергея Велесова и теперь используют его аппаратуру.
– А что там за корабли? – осведомился командир сторожевика.
– Есть кое-какие предположения, но точно пока не скажу. Рации были почти на всех, вплоть до миноносцев и канонерок. Скорее всего, что-то не слишком большое, максимум три с половиной тысячи тонн. Дредноут или броненосец, вроде «Иоанна Златоуста», здесь появиться никак не может.
– А хорошо бы… – кровожадно заметил Фомченко. – Такой утюг англичан с французами один в щепки разнесет…
– Так точно, товарищ генерал-лейтенант. Но у нас ограничение по массе, помните? Так что крупные корабли отпадают.
– И еще, тащ кавторанг… – Бабенко поперхнулся и испуганно посмотрел на Фомченко. – Тащ генерал-лейтенант, разрешите доложить…
– Докладывай, раз начал, чего уж… – махнул рукой тот.
– Я по поводу раций. Позвольте напомнить, товарищ генерал-лейтенант, там УКВ-станции, зона уверенного приема ограничена горизонтом. Если рация на корабле, мы бы его увидели на радаре. Да и сигнал был бы не в пример сильнее. Кроме того, азимут на источник заметно менялся со временем. Похоже на работу самолетной радиостанции.
– Самолеты, говоришь? – подобрался Фомченко.
– Да, товарищ генерал-лейтенант. – ответил за радиста Андрей. – Это авиаматка, судно, приспособленное для базирования гидропланов. Таких на Черном море было три: «Александр Первый», «Николай Первый» – перестроенные их коммерческих пароходов. И еще «Алмаз».
Фомченко задумался.
– Что-то такое припоминаю… – Кременецкий потер переносицу. – «Алмаз» – это, кажется, бывшая императорская яхта?