– Да какие там секреты? Фомич хочет заполучить базу для действий на берегу и при этом не светиться – вот вы эту базу и подготовите. Одно дело – прибыть с батальоном морпехов, уймой гусеничного железа и двумя кораблями. Тогда да, можно со всеми через губу разговаривать. Абер совсем другое, когда мы вроде как погулять вышли: серьезного вооружения нет, данных почти нет, боекомплект – кот наплакал, штатная загрузка. Топлива на три с половиной тысячи миль, а потом хоть самогонку в танки лей, ближайшая нефть в Апшероне, да и ту только-только добывать начали. Случись что, здешние власти на нас со-о-овсем по-другому смотреть будут.
– Да, не любит наш генерал, когда его за глотку могут взять, – согласился Белых. – Да и кто любит, если подумать? Вот и хочет, прежде чем связывать себя какими ни то обязательствами, сначала на мягких лапках подобраться, да рассмотреть, да прикинуть хрен к носу. Потому с этими, попаданцы которые, знакомиться и не спешит. Почем знать, как они себя поведут? Открыться – значит в определенной степени попасть в зависимость, оказаться связанным в действиях. Логика проста: пока нет ясности, не надо торопиться принимать необратимых решений. А раскрыть себя в такой ситуации – как раз такое решение и есть. Понять можно…
– Все равно ведь придется. Они наверняка нас уже слышали, прячься не прячься…
– Это с чего? – удивился каплей. – Сами подумайте, Андрей Геннадьич: у нас мощная станция, антенны, система радиоразведки, черт с рогами. А у них – потаскун вашего приятеля, и все. На каком расстоянии этот «Кенвуд» ловить может, даже если и с самолета? Эти парни, может, и в курсе, кто организовал им такое приключение, а вот о том, что мы сами здесь, да еще и с кораблем, – только догадываются, да и то не факт.
Андрей проводил взглядом бойца, волокущего на плече «Печенег» с пристегнутой патронной коробкой. Другое плечо оттягивала лямка армейского баула, даже на вид неподъемного; на спине – рюкзак с тремя шайтан-трубами. С этим грузом боевой пловец производил впечатление то ли Шварценеггера из «Коммандо», то ли персонажа «Фоллаута», самозабвенно предающегося мародерке.
– Не буду спорить, Игорь Иваныч, может, и так. Мне резоны Фомича понятны. Он в Проекте обеспечивал организационную часть. Решения принимали другие, наука – для него вообще темный лес. А тут, вся ответственность на нем, даже посоветоваться толком не с кем! Сомневается генерал, не уверен в себе, потому и бесится. Тем более что и с возвращением никакой ясности – от Рогачева ничего сейчас не добиться…