– Дай бинт.
Старшина из брючного кармана достал индивидуальный перевязочный пакет в прорезиненной упаковке. Игорь голень перебинтовал. Бинт кровью окрасился. Но пуля крупные сосуды не задела, а мышцы быстро заживут. Пара недель, и снова в строю. Но это если в тылу у своих. Ранение в чужом тылу одного почти сразу отягощает группу. И фронт перейти затруднительно.
– Ты чего в разведку пошел, Катков? Тебе в медицину идти надо было.
– Старикам вроде тебя клистиры ставить, – усмехнулся Игорь.
– За старика в лоб получишь, когда выйдем.
– М-да. Выйти теперь проблема.
Старшина промолчал.
– Может, в деревне какой-нибудь меня оставишь? У доброй тетки.
– Ага, в деревне полицай, тебя вычислят и на пеньковом галстуке вздернут. Нет уж, вдвоем пришли, вдвоем вернемся. В разведке своих не бросают.
– Рискуешь сильно.
– А когда я в рейде не рисковал? Оставим бесполезный разговор. Тебе бы лучше молчать, силы беречь. Потерпи, я сапог натяну.
Игорь штанину опустил, портянку вокруг ступни намотал. Осторожно сапог натянул. На голенище сапога маленькая дырка от пули.
– Идти сможешь?
– Попробую, но не быстро.
– Это понятно.
По сухому идти – это терпимо. А ну как ручей переходить придется? Рана загноиться может. Придется маршрут тщательно выбрать.
Старшина держался, не стонал, шагал, но видно было – хреново ему. Каждый шаг боль вызывал. Ежечасно делали привалы, темп упал. Впрочем – задание выполнено.
За оставшуюся половину дня преодолели не так много, километров двенадцать-пятнадцать. Игорю приходилось осторожничать. Выйдут к открытому месту, он четверть часа в бинокль местность осматривает, не упуская мелочей. В одной деревне увидел несколько мотоциклов, рисковать не стали, обошли, сделав приличный крюк. Повезло оторваться от облавы, отделались ранением в ногу снайперу, когда наткнулись на мотоциклистов. Можно сказать – малой кровью отделались. Но удача дама капризная, могла отвернуться в любой момент.
Посоветовавшись, двигаться решили ночью, а остаток дня отдыхать.
– Ты вздремни, сержант, – сказал старшина. – У меня рану дергает, все равно не усну.
– Лады.
Игорь уснул сразу. Поднялся сам, когда стемнело. С одной стороны, передвигаться ночью удобнее. На дороге немцев нет, сидят по гарнизонам. С другой стороны, сложнее. Немцы на оккупированных землях ввели комендантский час – с семи вечера до восьми утра.
Жителям запрещалось выходить из дома. А по всему, что двигается ночью, немцы стреляли без предупреждения. На ночь на перекрестках дорог, на мостах, на въездах в города и села выставляли патрули. И нарваться на неприятность можно запросто. А с раненым не убежишь, да и отстреливаться нечем, у старшины четыре обоймы, у Игоря один магазин. Фактически на минуту боя.