Долгая дорога на Карн (Смородинский) - страница 8

– И что ты обо всем этом думаешь? – спросил идущий справа от меня Горм.

– О чем конкретно?

– О его словах.

– Мне на них наплевать, – пожал плечами я. – Собака лает, ветер носит.

– Нергхал уже отправился кормить червей, – поддержал меня Джейс, – отправим и этого.

– Я даже завидую тебе, Криан, – покачала головой молчавшая до этого Ваесса. – Вот так, с ходу, без подготовки послать бога по известному адресу.

– Ну почему же без подготовки? – пожал плечами я. – Когда-нибудь все равно нам пришлось бы с ним переговорить. Так что я заранее знал, что ему отвечу.


Каменный храм изнутри был выложен толстым брусом. Какой в этом сакральный смысл, я даже не пытался угадать. На потрескавшемся, а местами полностью сгнившем дереве стен до сих пор можно было заметить какие-то вырезанные сцены, смысл которых тоже остался для меня непонятным. То ли дело отрекшиеся… Твари сломали мраморную статую Гелкаса, уничтожили алтарь бога торговли и уставили храм столами для жертвоприношений своему ублюдочному богу, пятиметровая фигура которого, со скрытым капюшоном лицом и расставленными в стороны руками, выполненная из серого камня, стояла почти в центре огромного зала, нависая над собственным алтарем.

– Этого урода тоже нужно свалить. – Обойдя лежащий у входа труп отрекшегося, я кивнул в сторону статуи Вилла.

Вообще храм выглядел неважно. Жертвы тут, судя по всему, не приносили давно. Кожа на столах растрескалась, цепи проржавели. В воздухе пахло кровью, горелым мясом и паленой шерстью. Ребята Рииса, без затей, просто залили тут все жидким огнем. Непонятно только, почему не загорелись стены. Какое-то негорючее дерево? Или противопожарные заклятья? По фигу. Тут все равно все придется перестраивать. Трупов отрекшихся, раскиданных вокруг в живописных позах, я насчитал двадцать девять. Нет, события последних месяцев не прошли для меня бесследно. Раньше при виде такого количества обгорелых, местами обугленных человеческих тел меня бы точно стошнило. А сейчас – никаких эмоций, кроме положительных, я не ощущал. «Трупы врагов всегда выглядят великолепно, а их кровь имеет божественный запах, – подумал про себя я. – Эти твари еще легко отделались».

– Статуя рассыплется, как только я уничтожу алтарь, – пояснила Ваесса. – Сейчас…

Верховная жрица Кильфаты медленно подняла руки. Вокруг ее ладоней заклубилась тьма, а над алтарем в центре храма из воздуха соткался угольно-черный меч. Дочь некроманта резко опустила руки, и сотканное из первозданной тьмы оружие с противным хлюпающим звуком вонзилось в алтарь. Раздавшийся при этом жуткий замогильный стон, прокатившийся по залу липкой волной, казалось, впитал в себя боль всех замученных в храме жертв. Алтарь вздрогнул и оплыл, как брошенная в пламя печи свеча, оставив на каменных плитах пола кучу пожелтевших от времени костей. Статуя бога вздрогнула, покрылась сетью трещин и осыпалась.