Бармен проводил Клариту и Фейна в приготовленные для них комнаты. Через минуту они уже были готовы идти на пляж, и Кларита выразила беспокойство:
— Дорогой, твое плечо. Такие кровоподтеки, не говоря уже о следах от зубов.
— Я очень восприимчив к синякам. Во всяком случае, нечему удивляться. У собачищи были челюсти крокодила. Еще минута, и она откусила бы мне плечо.
— Не была ли она бешеной?
Фейн рассмеялся.
— Но, может быть, тебе не следовало идти в воду с таким плечом?
— Морская вода лучшее лекарство от порезов и укусов. Нет ничего лучше морской воды.
Фейн был полон решимости войти в воду. Во-первых, он довольно неплохо плавал и хотел это показать Кларите, а во-вторых, это входило в задание де Хавиланда.
Кларита наблюдала за Фейном с берега, за его фигурой, умением держаться в воде. Для нее было вполне очевидным, что Фейн в нее влюблен. Кларита была к нему равнодушна. Более того, она считала, что уже не сможет полюбить никого. До сегодняшнего дня она была готова использовать Фейна как посредника для получения паспорта, но с каждым днем он все больше нравился ей. Фейн был человеком, которым она могла восхищаться. С самого начала ей импонировало в Фейне одно качество — он не пытался ей надоедать ухаживаниями. Кларита как раз за это презирала мужчин, с которыми приходилось раньше работать.
Фейн проявил себя не только храбрым, но и простым в обращении человеком. Несмотря на его молчание и уклончивые ответы, она видела в нем человека, попавшего в сложные обстоятельства. Более того, она уже не видела Фейна, каким он был: для нее наступил опасный момент, когда она открывала человеческое существо — любое человеческое существо, которое она наделяла иллюзорными качествами. Она была готова, чтобы Фейн занял свое место в ее мире.
Они остались вдвоем. Шофер уехал в Гавану и должен был приехать за ними на следующий день. Плотники прекратили работу и ушли на отдых. Навевающий дремоту прибой лизал гальку пляжа, оставляя на ней пену, морские ласточки резали крылом кромку воды, взвивались в небо и снова проносились над барашками волн. С берега сквозь стрекот кузнечиков доносилась нежная кубинская мелодия.
Она все еще беспокоилась о возможных последствиях укусов.
— Ты действительно чувствуешь себя хорошо? — озабоченно спросила Кларита.
— Великолепно.
— Может быть, тебе следовало бы отдохнуть?
— Я и так отдыхаю. Лучшего отдыха трудно представить.
Он погладил ее по руке. Последнее облачко сомнения было развеяно ее заботой. Хотя это было удивительным, но Фейн поверил в возможность любви.
— Я хочу жениться на тебе, Кларита.