— Еще раз поднимешь руку на женщину, — с расстановкой проговорил Гордин, — накажу по-крупному.
Он отпустил Захарова, и тот мигом обмяк, упав на колени. Взгляд его слегка прояснился, став испуганным и затравленным.
— А ты кто такой? Наказывать он собрался! — крикнула пришедшая в себя Зинка вслед Гордину. — В чужой-то дом…
— Хороший ведь парень был. В техникум поступил, учился, — вздохнула Васильевна, когда Гордин вернулся во двор. — На выставках разные диковинки показывал, в газете даже печатали.
— А что потом?
— Да выгнали. Что-то они там натворили с дружками. Какое-то радио подпольное провели, песни крутили, я не знаю. Ну, он тут помыкался, устроился было в Рембыттехнику после армии… а потом так и покатился. Теперь у Зинки на шее сидит. Я его трезвым давно не видала. Э-эх…
Васильевна взяла таз с овощами и ушла в дом. Гордин взглянул на двор Захаровых. Там уже было тихо.
Гордину удалось отдохнуть у себя не более двадцати минут, как в дверь постучалась Васильевна.
— Там к тебе пришли, — сообщила она со странной интонацией.
— Кто?! — он невольно заговорил вполголоса.
— Да Зинка. Прознала, что ты доктор, — извиняться прибежала.
— А, Зинка… — Гордин расслабился и усмехнулся. — Вот так взяла — и прознала.
Он прошел к калитке, где его ждала взволнованная Зинка. На ее лбу красовалась свежая ссадина — след от полена.
— Вы уж простите, сорвалась я, дурочка, нервов никаких не хватает, — с ходу затараторила она. — Аж неудобно перед вами, извините меня.
— Ничего, бывает, — махнул рукой Сергей.
— Этот же, черт мой, Петька, как бельма зальет — света белого не видит, — соседка приложила руки к груди. — Что хошь с ним — то и делай, хоть привязывай. С работы выгнали, так он телевизоры соседям за бутылку чинит. Хоть бы вы ему таблеток каких выписали, чтоб у него от водки кишки заворачивались.
— Таблетки… — Гордин вдруг задумался. — Хм… А где он сам-то?
— Да у себя он, спать завалился. Я ему стопку, так и быть, наплескала, а то ж никакого терпения нет.
— Ладно, — Гордин вздохнул. — Пойдемте, гляну…
— А чего на него глядеть — дрыхнет пьяница, вот и вся картина.
— Пойдемте, пойдемте…
Небольшой сарайчик Захарова был превращен в любительскую радиотехническую мастерскую — здесь нашли свое место приборы, паяльники, блоки от электронной аппаратуры.
Сам Захаров спал на скамейке, наполовину свесившись. Гордин сел перед ним на корточки, разглядывая.
— У вас есть водка? — спросил он у Зинки.
Та нахмурилась, глянула с подозрением.
— А зачем водка-то? То же, что ли, решил принять для храбрости?
— Мне чуть-чуть, — усмехнулся Гордин. — Вот буквально…