. Изначальным пунктом этой политики должна была стать антисоветская пропаганда в Красной армии. В целом, пропагандистские указания по поведению членов УПА с красноармейцами сводились к распространению среди них идей ІІІ Чрезвычайного Съезда ОУН и лозунга «свобода народам, свобода человеку». Врагом провозглашались не Россия и русские, а советский строй и Сталин
[1436].
В «Программе ОУН», брошюре, написанной украинскими националистами на русском языке и адресованной русскому населению, изданной после ІІІ Чрезвычайного Съезда, социальный вопрос занимает доминирующие положение над национальным (чего в действительности у ОУН не было), а сама программа содержит набор общедемократических прав и свобод[1437].
Однако, если в пропаганде, адресованной русским, произошло разделение сталинского империализма и русского народа, то в украинскоязычных материалах ОУН и после ІІІ Съезда СССР продолжал рассматриваться как всего лишь продолжатель Российской империи и вечный угнетатель украинского народа, а русский народ как народ имперский, ответственный за угнетение других народов. Разницы между народом и правительством не делалось. Русский народ не противопоставлялся советскому режиму. М. Прокоп, например, писал в «Идее и действии»: «Московские империалисты, белые либо красные, всегда боролись за то, чтобы выкинуть украинский народ с его земель, а на Украине поселить чужаков («чужинцiв»)». Якобы и во время войны Кремль продолжал селить на Левобережье чужие национальные элементы, а нквдешники «открыто заявляют украинским крестьянам, что после войны Украины больше не будет, и что на украинские земли придут переселенцы с севера, а украинцев либо уничтожат, либо переселят в Азию»[1438]. Определенно, картина Советской Украины рисовалась руководством ОУН совсем не радостная, хотя, очевидно, что такое представление было основано на тех или иных слухах.
Подобное отношение к русскому народу как народу империалистическому было присуще не только сугубо ОУН. В печатных изданиях УПА мы также можем найти такие словосочетания и определения: «чаша московской отравы»[1439], «ненасытные московские империалисты», «московско-большевистские империалисты»[1440]. Взгляд на СССР как на всего лишь продолжение российского империализма разделял лично командующий УПА и лидер ОУН Р. Шухевич[1441].
Продолжал обличение русских член Бюро Провода ОУН, политический референт Д. Маивский-«Дума». Он утверждал, что Москва показала «свое империалистическое великорусское лицо»[1442]. Он выдвинул идею, что идейно политический облик большевиков сложился из двух элементов: «национально-русского» и «интернационально-коммунистического». Россия Сталина явилась своего рода «синтезом социалистическо-коммунистических идей Маркса, Энгельса, Ленина с реакционным национализмом Романовых». Большевистская революция же стала ничем иным, как «обновлением русского империализма»