. Несмотря на сравнительную демократичность взглядов автора статьи, многие положения украинского национализма в его статье остаются неизменными. Так, автор резко отрицательно оценивает «пацифизм» и «космополитизм» деятелей «Украинской революции»
[1489]. Как уже говорилось выше, как таковой оуновский лозунг «Украина для украинцев» не осуждался, но осуждалось его «неправильное», шовинистическое по отношению к национальным меньшинствам, понимание. Достаточно любопытной является позиция автора относительно расизма. С одной стороны, он всячески открещивается от теории и практики немецкого расизма, а с другой – находит в расизме вообще некоторые полезные вещи: «Чувство расовой самобытности есть, вероятно, у каждого народа. Однако это чувство ни у одного народа не приобрело такого внешнего проявления как у немцев. Доведенный до абсурдного антропологического шаблона немецкий расизм стал политическим идеалом и законом, … результатом этого является полное отрицание всех достижений ненемецкой культуры и зоологическая нетерпимость к другим народам». Одновременно немецкий народ обвиняется в способности к легкой ассимиляции: «Ни один народ в мире не поддался в таком проценте влиянию московского большевизма, как немецкий, так, что евреи в Германии, несмотря на небольшое численное количество, смогли завоевать такое сильное господство над политической и культурной жизнью страны. Как реакция против этого родился национал-социализм. Это отчаянный шаг элементов, которые таким образом хотят спасти свой народ». И далее: «Чужд и противен нам немецкий расизм как социальное и духовное явление. И когда у немцев он имеет свою почву в специфическом психическом состоянии общества, у нас он лишен любых основ и не имеет какой-либо цели»
[1490]. Итак, «доведенный до абсурдного» немецкий расизм осуждается, при этом он рассматривается всего лишь как ответная мера немцев против еврейского засилья и как явление, отвечающее специфическим немецким условиям.
Особенное место для украинских националистов занимало возможное сотрудничество с белорусами. Как уже говорилось, Белоруссию на «Конференции порабощенных народов» представляли члены реальных подпольных сил. Два белорусских делегата конференции были членами БНП – Белорусской Незалежницкой партии[1491]. БНП была создана в 1940-1942 гг. и претендовала на ту роль в белорусском антисоветском национальном движении, на которую в украинском претендовала ОУН[1492]. Лидеры БНП ориентировались на ОУН, несмотря на антибелорусскую политику украинской организации, которая отказывалась признавать белорусский характер берестейских земель