Эвальд схватился за область под носом, которой он по праву гордился и уход за которой доставлял ему истинное наслаждение. Он даже коллекционировал всевозможные расчесочки для усов, да и в Туран взял четыре штуки. И теперь, что он теперь ощущает под рукой? Жалкие огрызки…
— Зеркало! У вас есть зеркало? — страдающим голосом возопил он, пытаясь на ощупь определить степень повреждения.
— Откуда у меня может быть зеркало? — недовольно сказал Гердер.
Но королева выдвинула нижний ящик его стола и несколько смущенно достала пудреницу, в крышке которой и было то, что на данный момент больше всего хотелось иметь Эвальду. Оборотень торопливо поблагодарил и стал разглядывать свою пострадавшую физиономию. Увиденное его совсем не порадовало, и он укоризненно посмотрел на Шарлотту:
— Кузина, это так жестоко с вашей стороны. Я уверен, что в ближайшее время вы раскаетесь, что так со мной обошлись.
— Жестоко было бы, если бы у вас что-нибудь бы сломалось, — без малейших признаков стыда ответила Шарлотта. — А без уса вы мне нравитесь намного больше.
Слово "нравитесь" оборотнем было вычленено сразу и неимоверно обрадовало. Уса, конечно, жалко, но он еще отрастет, а вот цели своей Эвальд, похоже, добился.
— Ради вас, дорогая Шарлотта, я готов и второй отрезать, — мужественно сказал он.
— Все равно это сделать придется, — заметила принцесса. — Они же теперь разной длины.
— Я думаю, Эвальд и без тебя сможет решить, что ему делать с собственными усами, — недовольно сказал Гердер, который намеревался выставить дочь из кабинета и устроить разнос этому зарвавшемуся кошаку, который не только не испытывает угрызений совести, но и выглядит таким довольным, как будто сожрал все сливки на дворцовой кухне.
— Ваша величество, — в кабинет влетел дежурный маг, — там младший гармский принц висит под окном принцессы Шарлотты и орет. Он, конечно, во второй ипостаси, но все равно долго так не продержится.
— Сейчас что, фаза луны какая-то особенная? — возмущенно обратился Гердер к Эвальду. — Неблагоприятная для оборотней-кошек?
Но тот ничего ему не ответил, так как понятия не имел, с чего вдруг братишке взбрело лезть в чужое окно. Ведь он же, Эвальд, дал понять младшему, что совсем на него не обижается за то, что тот не смог увлечь Шарлотту.
— Он же свалится! — Шарлотта со скоростью, совсем не соответствующей ее высокому положению, рванула спасать незадачливого ухажера.
Надо отметить, что силовые решетки на окна дворца поставили уже около четверти века назад, но, поскольку обычным взглядом это улучшение дворцового интерьера было не видно, то о нем мало кто знал, а те, кто знали, вспоминали достаточно редко. Снять силовую решетку мог только сам владелец комнаты и никто больше, поэтому страх Шарлотты был понятен — сколько там может провисеть бедняга Берни?