Кристеп снял с плеча винтовку, отодвинул затвор, и маленький патрончик выпрыгнул и упал на песок. Кристеп поднял, подул на него и положил в карман телогрейки, к остальным одиннадцати.
- Учиться будете? - спросил он. - Как целиться, как курок нажимать? Хотите?
Конечно, мы хотели.
Первым улёгся на землю я, животом вниз. Кристеп сверху командовал, и я делал всё, как он говорил.
Приклад упирался в моё правое плечо, а левый глаз я крепко зажмурил. Я целился в ворону, которая сидела на острой верхушке большого камня и клювом оглаживала свои перья. Я старался, чтобы мушка на конце ствола совпала с прорезью прицела. А мушка, как назло, уходила то вправо, то влево... Когда она всё же совпала, проклятая, непоседливая ворона сказала "карр", замахала крыльями и полетела к той самой корчаге, из-за которой появилась Оля.
- Оксэ! - возмутился Кристеп. - Камень видишь, слева лежит от большого?.. В него целься. Камень не улетит никуда и не убежит...
- А я когда буду учиться? - сказала Оля. Она стояла рядом с Кристепом и пританцовывала от нетерпения.
- Женя научится, потом ты.
На этот раз у меня мушка быстрее совпала, и я затаил дыхание и спустил курок. Раздался щелчок, и я открыл затвор: так делают, чтобы пустая гильза выскочила и можно было бы снова заряжать винтовку.
Потом Оля целилась в тот же камень. Она с первого раза быстро щёлкнула, сказала, что мушка с прорезью у неё точно совпала. Сказать-то можно, а как проверить? Это тебе не задача, где сразу видно, решал ты её самостоятельно или списал. Ещё Оля сказала, что она будет, как та женщина-охотница из Средне-Колымска, ничуть не хуже.
Долго учиться целиться нам мороз не позволил, и мы приставили малопульку к островерхому камню и гонялись друг за другом, чтобы согреться. Олю никак не поймаешь - она увёртливая, и я преследовал Кристепа. Он и так и этак, но я всё же его поймал: загнал в бурелом и ему некуда было деваться. Возле поваленной сухой сосны я его и стукнул по плечу.
Его теперь была очередь ловить, но ему тоже не удалось захватить Олю. А меня он прижал к самому берегу. Я - на лёд, но только наступил, лёд хрустнул и от ноги побежала трещинка. Я скорей обратно на берег, навстречу Кристепу, и поднял кверху обе руки.
Уходить из тайги никому из нас не хотелось, но пора было возвращаться.
Пообедать бы надо, но мы же не догадались еды с собой захватить. Да и мама начнёт беспокоиться: она не знает, где я, куда мы пошли. Она всегда беспокоится, если меня нет долго, как будто со мной, как с маленьким, может что-нибудь случиться.