- Что, присмирел, щенок? - донеслось до юноши издевательское. - Правда? А если вот так?
Левую щеку ожгло, словно огнем. Вэйр дернулся, когда кончик острого лезвия прошелся по его старому шраму, тихо охнул и зажал рукой глубокий порез, оставленный длинным кнутом. Даже подумал сперва, что сейчас вся щека отвалится кровавым пластом, но нет - Зег орудовал своим бичом мастерски и всего лишь поранил кожу, хотя мог бы и убить, и покалечить, и глаз выбить. И именно это сейчас красноречиво продемонстрировал вжавшим головы в плечи рабам.
Вэйр, не поднимая взгляда, утер кровь и пригнулся вместе со всеми.
- Молодец, - удовлетворенно кивнул Зег, сворачивая кнут кольцом. - Запомните, твари: я достану любого, кто вздумает со мной шутить. И участь ваша будет...
Он брезгливо отпихнул от себя еще теплый труп.
- ...такая же, как у этой падали, что пачкает мои сапоги. Усекли?
Ответом ему стало гробовое молчание.
Пират осклабился и, плюнув на грудь заворочавшемуся второму бедолаге, которому милосердно оставил жизнь, отправился на мостик вслед за хозяином.
К полноценным занятиям Айра вернулась спустя две недели. Правда, господин Лоур считал, что даже это для нее - слишком рано, но она так устала от вынужденного безделья, что попросилась на волю сама. И была отпущена после страшной клятвы, что на практике будет очень осторожной. А если вдруг почувствует слабость, то немедленно вернется в лечебный корпус под опеку старого лекаря.
Айра клятвенно обещала. Тем более что, вопреки предписаниям мага, не раз и не два покидала свою постель, проводя ночи напролет в Сонном Кресле, а долгие вечера - вместе с говорливым, не меньше нее уставшим от одиночества Марсо. Она бы и дольше там сидела, но, к несчастью, господин Лоур заходил проведать самочувствие болящей по несколько раз за сутки, так что она остереглась сбегать посреди бела дня. Зато, едва почувствовав удовлетворение лекаря от результатов лечения, тут же запросилась на занятия. Потом подхватила верного крыса, сердечно поблагодарила заботливого мага и поспешила покинуть его чертоги, в которых почти всегда было угнетающе пусто, неестественно тихо и очень тоскливо, словно в покинутом склепе.
За долгие дни в одиночестве она вдоволь надышалась ароматами травяных настоев, выпила огромное количество отваров, прошла не один курс утомительного лечения в специальном восстановительном магическом коконе, а потому покинула лечебное крыло с неимоверным облегчением. Все, хватит валяться. Лучше уж снова наткнуться на Грэя Асграйва или увидеть физиономию Арранты Абертан, чем и дальше находиться в этом белом царстве тоски и целебного покоя.