То, как она говорила о вокалисте, ее поступки...это не было любовью. Секен говорила о нем, будто о «о-такой-желанной» кукле. Прямо как в детстве, плакала и кричала на своего отца, заставляя его покупать ей игрушку.
Она хотела иметь его...лишь для того, чтобы похвастаться.
Из-за ее нездоровой одержимости...она разрушила чужие отношения. И, судя по всему, очень крепкие отношения.
Ким Джонхен не хотел быть с Секен. Конец истории.
Он не только показывал это всем своим видом, но даже сказал ей об этом.
Это случилось в тот день, когда Секен позвонила ей, вся в слезах, говоря, что на их последнем «свидании» Джонхен сказал, что больше не ищет любви.
Конечно не ищет. Он уже нашел свою любовь.
И они погубили ее.
Но до Секен это никак не доходило, она будто ослепла.
Актриса сидела на диване в свое гостиной и вытирала слезы, тихо всхлипывая:
- Я не могу понять этого, Минджи...прошло шесть месяцев, а он даже не взглянул на меня...Я уже не знаю, что делать...
Младшая с жалостью посмотрела на нее. Ей надо было прекратить это сумасшествие.
- Ты поступила неправильно...
- Я сделала из-за своей любви и ради его же блага! Быть геем – это неправильно! – закричала актриса, сердито размахивая руками. – Это была не любовь! Он просто...экспериментировал, хотел попробовать что-то новое!
Минджи вздохнула и покачала головой, аккуратно хватая чашку чая своими бледными и нежными пальцами:
- Если это не было любовью, тогда зачем он сказал тебе, что больше не ищет любви? Секи-онни, ты должна принять тот факт, что он любит Кибома. Я уверена в этом! Почему бы тебе не сказать ему правду? Может, он простит тебя, если ты признаешься!
Секен истерично рассмеялась, вытирая скатившиеся на щеки слезы. Она встала и уставилась на младшую:
- Ты шутишь?! Предлагаешь мне сдаться и отказаться от него? Сказать, что это из-за меня он поссорился с этим ...педиком?!
Минджи вздрогнула от последнего слова и разочарованно посмотрела на актрису. Та совсем потеряла контроль над собой...
- К тому же... Я не могу рассказать ему, после того, что натворила... – старшая ухмыльнулась про себя, разглядывая себя в зеркале, которое висело на стене.
Минджи продолжала сидеть в тишине. Она натворила что-то еще...страшно было даже спрашивать, но...
- Что ты натворила?
Актриса повернулась и зашагала к своей подруге, присаживаясь на корточки перед ней. Она забрала чашку чая из ее рук и поставила ее на стол, держа в своих руках ладони младшей:
- Минджи...ты должна знать об этом...Кибом – урод. Он не нормальный, – прошептала она предупреждающим тоном, глядя ей прямо в глаза.