Он просматривает колонки вакансий. Укладчик кирпича. Каменщик. Электрик. Бухгалтер. Чего он ищет? Легкой работы, возможно. Садоводство. Портовые грузчики, разумеется, не требуются.
Расплачивается за кофе.
– Есть ли в городе Центр переселения? – спрашивает он у официантки.
– Само собой, – отвечает она и объясняет, где это.
Центр переселения в Эстрелле – совсем не такой громадный, как в Новилле: всего-то тесное бюро в переулке. За столом – бледноликий, довольно скорбного вида молодой человек в клочковатой бороде.
– Добрый день, – говорит он, Симон. – Я недавно прибыл в Эстреллу. Последний месяц с небольшим трудился в долине, разнорабочим – в основном собирал фрукты. Сейчас ищу что-нибудь более постоянное, желательно – в городе.
Конторщик извлекает каталожный ящик и ставит его на стол.
– Кажется, что много, а на самом деле большинство карточек недействительно, – сообщает он доверительно. – Беда в том, что люди не сообщают нам, когда вакансия уходит. Может, вот это: химчистка «Оптима». Знаете что-нибудь о химической чистке?
– Ничего, но дайте записать адрес. А нет ли у вас чего-нибудь более физического – на свежем воздухе?
Конторщик пренебрегает этим вопросом.
– Кладовщик на складе запчастей. Интересует? Никакого опыта не требуется, главное – управляться с цифрами. Вы умеете управляться с цифрами?
– Я не математик, но считать умею.
– Как я уже сказал, обещать, что вакансия все еще открыта, не могу. Видите, как чернила поблекли? – Он подносит карточку к свету. – Это значит, что карточка старая. Или вот это? Машинистка в юридическую контору. Печатать умеете? Нет? Тогда вот еще: уборщик в художественном музее.
– Эта вакансия ушла. Я знаю человека, который ее занял.
– А переобучение не рассматриваете? Возможно, это для вас лучший вариант: записаться на курсы и переучиться на новое ремесло. Пока обучаетесь, пособие по безработице будете получать.
– Я подумаю, – говорит он. О том, что о своей незанятости куда надо не сообщал, он не упоминает.
Приближается три часа пополудни. Он возвращается к Академии. В дверях – Дмитрий.
– За сыном явились? – говорит Дмитрий. – Я непременно тут, когда малыши выходят с занятий. Наконец-то свободны! Такие они оживленные, столько в них радости! Ощутить бы опять эту радость – хоть на минуту. Я из своего детства не помню ничего – ни минуты. Полная пустота. Скорблю об этой утрате. Детство – оно заземляет. Дает корни в мире. А я как дерево, которое выкорчевало бурей жизни. Понимаете, о чем я? Вашему мальчику повезло – у него есть детство. А у вас? Было у вас детство?