– Боже мой, Генри. Почему вы нам ничего не сказали?
– Фиона не хотела.
Джерве сжал его плечо.
– Если бы я знал, я бросил бы все дела, чтобы быть рядом с вами.
Генри нисколько не сомневался в искренности его слов. Он знал, что все его братья оказали бы им с Фионой необходимую поддержку.
– Я знаю, Джерве, но мы не хотели рисковать. Ты только представь себе, что было бы, если бы пресса каким-то образом все узнала. Не обижайся, Джерве. Мы просто хотели защитить себя от вмешательства в нашу частную жизнь.
– Я нисколько не обижаюсь. Это был ваш выбор. Вы оба довольно рано лишились матерей. Все это слишком болезненно.
Генри почувствовал, как в его душе поднимается волна гнева. Так было всякий раз, когда кто-то упоминал о его матери.
– Ее мать умерла, а наша с тобой убежала из семьи, потому что разозлилась на отца, который постоянно ей изменял.
– Смерть – это трагедия. Предательство тоже причиняет сильную боль. Мы с тобой сильно переживали, когда мать нас бросила. После такого трудно снова научиться доверять женщинам. Я сам через это прошел.
– Фиона не такая, как наша мать, – возразил Генри.
– Но она уходит от тебя. – Джерве пристально посмотрел на младшего брата. – Или, может, ты сам ее оттолкнул?
– Это чушь, – быстро ответил Генри. Пожалуй, даже слишком быстро. – Напротив, я лез из кожи вон, чтобы убедить ее остаться.
– Ну раз ты так говоришь, – сказал Джерве, опуская спинку своего кресла.
– Я думал, ты хочешь мне помочь, – обиженно пробурчал Генри.
Тогда старший брат снова достал из кармана смартфон:
– С этой целью я обращусь к одной прекрасной принцессе.
Сказав это, Джерве позвонил Эрике и попросил ее подарить Фионе букет цветов от имени Генри.
Это навело Генри на мысль, что он сделал правильно, обратившись за помощью к своим родственникам.
* * *
Боль после биопсии была пустяковой по сравнению с той болью, которая наполняла душу Фионы после ее разрыва с Генри.
В клинику она поехала на такси, поскольку не хотела, чтобы шофер Рейно кому-то рассказал, что она была у врача.
Лежа на медицинской кушетке во время процедуры, она хотела, чтобы Генри был рядом и держал ее за руку. Разумеется, его не пустили бы в кабинет, но даже если бы он ждал ее в вестибюле, она бы чувствовала его поддержку. Впрочем, она сама сделала свой выбор, и дороги назад уже нет.
Вернувшись домой, Фиона нашла себе убежище в библиотеке среди книг и произведений искусства. Она сидела в огромном кресле, закутавшись в плед, и читала биографию известного художника.
Ей было вполне комфортно, пока кто-то не позвонил в дверь. Фиона выругалась про себя. К чему она сегодня была меньше всего готова, так это к чьей-либо компании. Ей хотелось побыть одной и погоревать обо всех своих потерях.