– Если ты будешь все делать правильно, Демпси будет срывать его с тебя. Так что тебе лучше как следует запастись красивым нижним бельем.
На бледной коже Эрики проступил легкий румянец.
– Я носила сексуальные кружевные трусики на протяжении всей беременности, – сказала рыжеволосая Мейси, жена одного из защитников, потягивая минеральную воду. – Когда я надевала в дополнение к ним чулки, мой муж сходил с ума от желания.
– У меня тоже есть свой маленький секрет, – призналась Аделаида. – Демпси возбуждается, когда я надеваю черные босоножки с тонкими ремешками. Это работает безотказно. Я начинаю думать, что они волшебные.
Рассмеявшись, Эрика положила ладонь себе на живот.
– Фиона, а твоему мужчине какая одежда на тебе больше всего нравится?
Аделаида перевела взгляд на Фиону и вопросительно подняла брови.
Что ей следует на это сказать? Она отчаянно пыталась найти ответ, но на ум ничего не приходило.
Из-за стресса Фиона очень похудела за последние несколько месяцев. Одежда стала на ней висеть, и сегодня это сыграло с ней злую шутку.
Не придумав ответ, она пожала плечами. При этом левая половина драпированного корсажа соскользнула с ее плеча, обнажив бесшовный эластичный бюстгальтер, повязку из пластыря и край шрама под грудью.
Женщины вмиг замолчали и в ужасе уставились на ее грудь.
Лгать не имело смысла, да и вряд ли она смогла бы придумать правдоподобное объяснение.
– Когда это произошло? – спросила Эрика, поднявшись. – Как так получилось, что мы ничего не знали? – Медленно подойдя к Фионе, она села рядом с ней. Остальные женщины тактично молчали. Их лица выражали сочувствие.
– Мы не хотели, чтобы кто-то узнал. Мы отправились в Европу, и мне сделали там ряд профилактических и восстановительных операций. Все думали, что это было одно из наших обычных путешествий.
Аделаида села по другую сторону от Фионы, положила ладонь ей на спину и начала легонько ее поглаживать.
– Но у тебя есть огромная семья, которая захотела бы тебя поддержать. Я имею в виду не только Рейно, но и игроков «Харрикейнс» вместе с их женами.
На Фиону снова нахлынули детские воспоминания. К ее удивлению, на этот раз ей оказалось проще справиться с болью и эмоциями.
Может, она поступила неправильно, утаив от всех свою беду? Она этого не знала. Она могла лишь сказать, что, в тот момент, когда они с Генри принимали решение, оно казалось им единственно верным.
– Я не знаю, как все это объяснить. Могу лишь сказать, что, поскольку мой муж человек известный, большая часть нашей жизни проходит под прицелом фотокамер. Мы просто хотели от всех спрятаться.