Продолжая рассматривать Люка, его кровоточащую рассеченную левую бровь, обагренную щеку и шею, замечаю, что из моего правого глаза скатывается непрошенная слеза. Еще чуть-чуть и я вовсе разревусь.
Мы беспокоимся только за тех, кого любим. За любимых мы бы свернули горы, даже если это нам не под силу, разрушили бы мир и безраздумно разделили бы с ними боль, какой бы сильной она не была.
Люк приближается, а я понятия не имею, что в такие моменты говорят. Надо бы его успокоить, убедить, что все закончилось и худшее осталось позади, но, видимо, теперь ему придется меня утешать, — я окончательно раскисла.
Люк ласково касается моей щеки и стирает бегущие слезы. Его голубые, полные тоски глаза блестят в окружающем полумраке; печально улыбнувшись, он тесно обнимает меня, а я прижимаюсь к нему всем телом. Я невообразимо за ним соскучилась, все это время жутко нуждалась в его любящих крепких объятиях. Люк радушно поглаживает меня по голове.
— Маверик, — обращается он укромно.
— А?
— Не жалей меня. Я не заслужил. — Уткнувшись в шею Люка, вдыхаю неповторимый запах его нежной кожи. — Все закончилось. Пойдешь ко мне? — тихо спрашивает он.
— Угу. — Я едва заметно киваю.
— Пошли.
Люк надевает футболку и набрасывает на меня свою бордово-красную куртку.
Мы поднимаемся по плохо освещенной лестнице на третий этаж и заходим во вторые двери слева. Сегодня я проходила мимо них.
На третьем уровне четыре жилищных комнаты. Одна из них Люка. Закрыв дверь, он включает свет и с помощью выключателя немного убавляет его яркость.
Уютная, содержанная в идеальном порядке, комната в два раза больше, чем у Каи, и поделена на две зоны. Слева находится дверь в ванную и большой овальный стол, прямо передо мной стоят два мягких на вид дивана теплого темно-серого оттенка и невысокий квадратный столик; справа от входа — полки и шкафчики набитые разными электрическими приборами; а за ними вместительный шкаф и огромная застеленная полосатым шерстяным пледом кровать, увенчанная горой плюшевых разноцветных подушек.
— У тебе очень здорово. Ты живешь здесь два года? — интересуюсь я.
— Почти. Поможешь мне? — спрашивает Люк.
— Да, — без колебаний соглашаюсь я. Меня все еще нервно трясет.
Люк возвращается из ванной с аптечкой. Сев на овальный стол, достает бумажные полотенца, обливает их прозрачной жидкостью, и вручает мне. Свет от весящей над столом лампы идеально падает на Люка. Руки дрожат, но я осторожно вытираю кровь с его лица и шеи.
Люк кладет правую руку мне на плечо.
— Знаешь, — говорит он, обхватив меня ногами, — когда-то давно я встретил девушку. Хрупкую и нежную. От нее пахло яблоками и буйством. Совершив переворот в моем сердце, она ушла.