Он ружья с собой не брал. Звери Савушке вполне доверяли. Выдра ему рыбу укажет, медведь тропинку протопчет, белка орехов нащелкает.
Сопку Савва открыл, да золото добывать было некому: обложили Приморье японцы. Что тогда делалось, сказать невозможно! Печи холодны, а избы горят. Земля кровью напоена… Смеха детского нигде не услышишь!
Что ни сосна, то виселица, что ни холм, то могила. Выйдешь в поле, ляжешь ничком — слышно, стонет земля: невтерпеж ей под войском японским. Гуси дикие и те испугались: вместо осени летом снялись…
Ленин из Москвы зарево видел, войско на подмогу послал. Да генералы в то время пути заслоняли — пробиваться бойцам долго пришлось.
Решили партизаны в хребты уйти: оружие ковать, силы для боя накапливать. А сопку золотую на сохранение Савве оставили.
— Учить тебя, — говорят, — не приходится: хитер ты достаточно. Действуй!
Дали сторожу дробовик старый, шестнадцать патронов с картечиной и ушли.
Ладно. Одолжил Савушка у медведя знакомого шкуру. Сшил унты с медвежьей ступней. Стал по ночам японцев выслеживать. Часовые японские, те удивлялись сильно: какие медведи отчаянные — прямо в лагерь заходят!
А Савушка тем временем бухгалтерию вел. Были у него в тайге две березы с засечками. На одной пароходы японские, пушки, солдаты отмечены. На другой — горе народное: вдовы. Могилы, дети бездомные.
Однако долго бродить Савушке не пришлось: разнюхали как-то японцы про золотую сопку, нагнали ищеек-собак и сцапали Савушку.
Генерал в ту пору Ину-сан был. Личность партизанам известная: кособрюх, зубы щучьи, ноги — будто всю жизнь с бочки не слазил.
Увидел Савушку и сразу заулыбался.
— Ваша хитрость, — говорит, — даже нам нравится. Будем знакомы.
Савушка — старик гордый, на вольном воздухе вырос — руки генералу не подал.
— Мы, — отвечает, — лещей вроде вас только за жабры берем.
Генерал даже скривился, но обиду сдержал.
— Хотите жизнь сохранить?
Савушка сразу смекнул, к чему разговор.
— Эко добро! — отвечает. — Я уж и без вас осину себе подобрал. Скучно стало землю топтать.
— Хотите, дом выстроим, пятистенку? Графский титул дадим.
— Да, не вредно, пожалуй. Дайте неделю подумать.
Отвели Савушку в камеру. Поят чаем, кормят икрой, балыками кетовыми.
Савва думает. А войска между тем пробираются. Сквозь горы Уральские, через степи Барабинские, сквозь тайгу — на Дальний Восток.
Вскоре приводят Савву обратно.
— Согласен тропу указать?
— А сапоги болотны дадите? А пороху десять кило? А жеребца племенного?
— Все дадим… Веди только скорее!
— Ой, боюсь даром отдать… Дайте еще неделю подумать.
Война разгорается. У японцев уже золото на исходе, а Савушка все торгуется. То лодку новую потребует, то жене шубу суконную, то олифы ведро. Наконец, видит, что дальше тянуть невозможно.