Дом на берегу: очерки (Липатов) - страница 4

Всем! Не наркомом или шахтером, не директором фабрики-кухни или связистом, а всем — вот сущность народовластия! «Пришпоренное» революцией время, ставший всем пролетариат и его вождь, Владимир Ильич Ленин, хорошо видели, понимали, слышали, знали.

«Калужский сиделец», названный так одним из его ближайших друзей, аскет по природе, сущности и прожитой жизни, ученый со всеми атрибутами гения, Константин Циолковский продолжает существовать наедине со своим, добротно пропаханным и забороненным знанием небом. Могло бы ему, человеку, успевшему за долгие десятилетия жизни сделать только одно полезное изобретение, да и то для одного человека, могло ли ему прийти в голову, что голодная и терзаемая со всех сторон врагами Республика следит за ним бдительным оком пролетариата, ставшего всем для всех…

Пока еще не описано достаточно ярко впечатление, которое произвело на привыкшего к одиночеству и считавшего его нормой Константина Эдуардовича Циолковского появление в калужской обители эмиссара Владимира Ильича Ленина, одного из соратников вождя — Федора Николаевича Петрова.

Это был ноябрь 1921 года. Сибирь, Забайкалье и Дальний Восток, Средняя Азия еще охвачена огнем войны, звенит от раннего в тот год мороза пустопорожняя земля, в чанах для асфальта ночуют тысячи беспризорников, сирот войны и революции, паровозы молчат, дети и женщины вместо хлеба едят костру. Ноябрь 1921 года — это ведь только четырехлетие Советской власти.

Не знаю, мог ли Федор Николаевич Петров отличить на небе созвездие Близнецов от созвездия Рака, но, познакомившись поближе с Константином Эдуардовичем Циолковским, выслушав его рассказы и увидев грустное лицо одинокого человека, понял главное. Понял как человек, ставший всем для того, чтобы знать, кто нужен революции. С чистой совестью, радуясь тому, что слова Ильича вновь оказались пророческими, он передал Константину Эдуардовичу напутствие Ленина: «Вы ему обязательно увеличьте субсидии для работы. Обязательно! В его руках — ключ к будущему нашей ракетной техники. Космос? Замечательно!»

Точно известна и описана реакция Константина Эдуардовича Циолковского на признание его работ Владимиром Ильичем Лениным. Он воспринимает это признание как чудо, чудо такого порядка, которое с людьми его типа происходит раз в тысячелетие, а может быть, и за всю писанную историю. Как свежи еще в памяти человечества Галилей, Джордано Бруно, Лев Толстой! Пытали, сжигали, отлучали от церкви… Удивление — вот что вызывает историческое событие в деревянных стенах небольшого калужского дома. Удивление и — конечно! — радость. Ведь предписаны и даже увеличены субсидии для продолжения работ. Мало того, немедленно после визита Федора Петрова по настоянию Владимира Ильича решением Малого Совнаркома Циолковскому Константину Эдуардовичу «в виду особых заслуг изобретателя… в области научной разработки вопросов авиации… устанавливается пожизненная пенсия… 9 ноября 1921 года».