Я задумалась о странном воздействии моей крови на жажду вампиров. Уж если только запах её так на них влияет, то что будет, если кто-нибудь эту кровь выпьет?
– Послушай, вы не пьёте только кровь людей, верно?
– Верно, – похоже, Эдварда несколько удивил мой вопрос – ведь эту тему мы уже обсуждали и не раз. Тем более, я это знала даже до того, как услышала подтверждение, просто на каком-то подсознательном уровне.
– Эдвард, а ведь я – не человек.
– И что? – он уже смотрел на меня несколько насторожённо.
– А что будет, если ты выпьешь мою кровь?
– Ты сошла с ума? Я никогда этого не сделаю!
– Успокойся, я не это имела в виду! Не так сформулировала. Я просто думаю, а как твой организм отреагирует, если ты попьёшь моей крови. Просто попробуешь?
Эдвард продолжал смотреть на меня как на сумасшедшую.
– Энжи, я никогда и ни за что не причиню тебе боль. Сама мысль об этом для меня невозможна. Неужели ты этого ещё не поняла?
– Ну, я в теории. И совсем не обязательно меня кусать – я от этого чешусь. Но я могу нацедить немного крови в стаканчик.
– Нет! Ни за что! И закроем эту тему.
– Я же только помочь хочу! А вдруг моя кровь сможет перебить вашу жажду даже когда меня не будет рядом? Ведь в школе я буду учиться классом младше. А бедняга Джаспер так мучается, да и вам всем приходится несладко. Мы могли бы провести эксперимент. Вдруг получится?
– Энжи, я сказал – нет. Ты – член семьи, а не обед. И не лекарство.
– Но даже люди бывают донорами друг для друга! Так в чём же разница?
– В том, что там – необходимость, спасение жизни. А здесь никакой жизненной необходимости нет.
– Ладно, проехали, – я демонстративно надулась и принялась жевать очередной оладышек. Пусть думает, что убедил меня. Когда он уедет на охоту, я подойду с этим к Карлайлу. Он по натуре исследователь и будет не против провести эксперимент. Но Эдварду об этом знать не обязательно. Всё-таки хорошо, что он не может читать мои мысли.
После того, как я поела, мы вышли в гостиную, где вся семья уже собралась, явно дожидаясь нас. Если вспомнить наш разговор с Элис, то из него явно следовало заявление Эдварда о намерениях. Не в открытую, но он объявил нас парой, и мимо семьи такое пройти не могло. Очутившись под перекрёстным взглядом шести пар внимательных глаз, я почувствовала себя несколько неуютно, но потом гордо вскинула подбородок. С чего это я должна так себя чувствовать? В том, что я люблю Эдварда, нет ничего постыдного, по моему мнению, любая девушка, увидев это совершенство и пообщавшись с ним хоть немного, не смогла бы остаться равнодушной. Про то, что меня саму накрыло нечто большее, чем просто любовь, никому знать не обязательно. Может, когда-нибудь я и расскажу об этом Эдварду, но уж точно не сейчас, когда всё ещё так зыбко и непрочно.