Из диктофонных записей Льва Глебовича:
Когда языки сотрутся ластиками властителей, друзья все передерутся знаменами потребителей, и брат на брата пойдет духовные скрепы разжав, все светлое в нас умрет, сгорим, дрожа, пожар.
Мысли Омска Решетникова, навеки отредактированного:
Нет-нет, вы не умрете, насчет этого не переживайте, сказал Лев Глебович, отвернувшийся к экрану. Потом повернулся. Вы ведь переживаете, да?
Пожал плечами. Переживаю, но о другом. Как-то не думал умирать.
О чем переживаете?
Что все-таки происходит? Вы так и не объяснили.
Происходит очень простая вещь. Видите, у меня в руках пульт? Скоро я нажму на кнопку и отключу весь город от редактирования. Я решил сделать это достаточно давно и сразу понял, что все начнется с вас. Вы – мой эксперимент, который удался.
Эксперимент?
Сначала мне было интересно, захотите ли вы нажать на кнопку и отключиться от редактирования, и вы захотели. Конечно, это не совсем ваше желание, вы же понимаете… И дальше все пошло четко по сценарию. Вы как будто сами поняли, что редактирование – зло, как будто сами решили отключить жену и Наума, как будто сами решили отключить всех остальных.
Почему как будто? Разве решал не я?
Решали, конечно, не вы, решал я. В тот момент, когда вы нажали на кнопку «отключить редактирование», вы вовсе не отключились, а перешли на следующий уровень редактирования. Думаете, почему никто с Дворцовой площади не пошел к Башне Татлина? Догадываетесь?
Пока у меня не укладывалось в голове то, что говорил Лев Глебович, но примерный смысл был понятен. Я по-прежнему отредактирован, только теперь это еще хуже, чем было раньше.
Да, вы правы, это еще хуже, чем было раньше, прочитал мысли Лев Глебович. Правда, я бы сказал не хуже, а лучше. В чем смысл нового уровня редактирования? За десять лет я заметил, что некоторые люди вроде вас все-таки испытывают дискомфорт, чувствуют что-то, как вы, ощущают неправильность, искусственность происходящего. Они находятся в отредактированном состоянии, но готовы выйти из него в любой момент. Когда человек находится в таком состоянии, его действия не всегда эффективны, люди стали больше говорить и делать то, что вызывает у них отторжение, тик усиливается. Люди отредактированы и на вид счастливы, но если копнуть глубже, мы увидим, что в них зреет несогласие, и однажды оно созреет и прорастет. Теперь, конечно, уже не прорастет, потому что я придумал, как решить эту проблему.
Я просто стоял и ждал, что еще скажет Лев Глебович.
Когда вы якобы отключились от редактирования и уверовали в это, вскоре стали очень уверены в своих желаниях и их воплощении. Когда человек думает, что он свободен, хотя на самом деле он провалился в рабство еще глубже, это совершенно иной уровень контроля. Когда человек уверен, что свободен, управлять им так же легко, как дышать.